При вспышке спички она увидела свое отражение на мониторе. Золотые во
лосы, высокие скулы, синевато-стальные глаза, зловещий шрам после ожога…
Она так привыкла к уродливому бугристому наросту на левой щеке, что счит
ала его неотъемлемой частью своего лица Ц как глаза или рот. Один пласти
ческий хирург как-то предложил ей даром удалить отметину, но она решител
ьно отказалась. Шрамы имеют свой смысл: напоминают о полученных ранах. Эт
от шрам оставила рана, которую Гели поклялась никогда не забыть.
Она тронула клавишу Ц и подключила к своим наушникам микрофоны в доме Ф
илдинга. Затем сделала глубокую затяжку, откинулась в кресле и пустила с
труйку едкого дыма в потолок. Много чего Гели Бауэр ненавидела, но больше
всего она ненавидела ждать.

Глава 4

Мы ехали в полном молчании. «Акура» мчалась в сумерках без задержек: от мо
его пригорода до дома Эндрю Филдинга, неподалеку от университета штата С
еверная Каролина в Чапел-Хилле, в этот час вечера дорога почти пуста. Рейч
ел, как я и ожидал, была возмущена запретом разговаривать, принимая его за
очередную блажь моего воспаленного воображения.
Когда я только начал работать в проекте «Тринити», меня поразили изуверс
кие методы обеспечения безопасности, которые попирали все права челове
ка. Другим ученым это было не в диковинку, в том числе и Филдингу. Все они пр
ежде участвовали в сверхсекретных проектах и воспринимали навязчивые
меры безопасности как необходимое зло. Впрочем, в «Тринити» даже привычн
ые ко всему ветераны стонали: мол, тут что-то совершенно беспрецедентное!

Наблюдение было всеохватывающим и повсеместным: за нами и вне лаборатор
ного комплекса постоянно приглядывали! Любые протесты гасили строгим л
аконичным напоминанием: американские ученые, создававшие атомную бомб
у, жили многие месяцы за колючей проволокой Ц вот как тогда боялись утеч
ки информации! А вам после рабочего дня позволено гулять на свободе, вот и
приходится платить кое-какими неудобствами.
Филдингу с некоторых пор это перестало казаться убедительным аргумент
ом. Почти еженедельно кого-нибудь из ученых Ц якобы по методу случайног
о тыка Ц усаживали за детектор лжи. От нас не скрывали, что и у себя дома мы
не совсем наедине с собой. Сегодня днем, прежде чем начать записывать вид
еопослание, я был вынужден залепить замазкой крошечные отверстия в стен
ах, за которыми скрывались сверхминиатюрные микрофоны. Филдинг когда-то
нашел их с помощью специального сканера, который он смастерил у себя дом
а, и пометил булавками. Теперь пригодилось.
Ускользать от наблюдения службы безопасности проекта «Тринити» стало
для Филдинга чем-то вроде увлекательного спорта. Он предупредил меня, чт
о конфиденциальный разговор в автомобилях совершенно исключен. Начини
ть машину «жучками» проще простого. Но даже «чистый» автомобиль довольн
о несложно прослушивать при помощи современных чудо-микрофонов. То, как
англичанин играет в кошки-мышки со всемогущим Агентством национальной
безопасности, в свое время забавляло меня. Но теперь не осталось сомнени
й в том, кто смеялся последним.
Я покосился на Рейчел. Странно находиться вместе с ней в тесном простран
стве машины. За пять лет после гибели жены у меня были две связи с женщинам
и Ц обе до моего назначения в «Тринити» два года назад. Общение с Рейчел н
е походило на романтическую связь. На протяжении последних трех месяцев
мы с ней по два часа в неделю сидели в ее больничном кабинете и обсуждали н
аиболее тревожащую часть моей теперешней жизни Ц сны. Лежать на кушетке
по всем правилам психоанализа я отказался. Благодаря многочисленным во
просам Рейчел и тому, как она интерпретировала мои ответы, я узнал о ней, п
охоже, больше, чем она узнала обо мне. И все же очень многое в ней осталось с
крыто от меня.
Прежде она работала в нью-йоркской больнице, а в Дарем перебралась, чтобы
преподавать горстке врачей-ординаторов принципы психоанализа по Юнгу
Ц искусство, умирающее в современном мире фармакологической психиатр
ии. Наряду с приемом частных пациентов она занималась и кое-какой исслед
овательской работой.
После двух лет воздержания и одиночества, когда все силы и помыслы были о
тданы проекту «Тринити», для меня был бы волнующим длительный близкий ко
нтакт с любой более или менее интеллигентной и обаятельной женщиной. Но
Рейчел могла предложить куда больше, чем просто развитой ум. Восседая в к
ожаном кресле, безупречно одетая, с темными волосами, стянутыми во франц
узскую косу, она наблюдала за мной во время беседы с такой неослабевающе
й сосредоточенностью, словно проникала взглядом в самые глубины моего с
ознания Ц туда, куда даже я сам не имел доступа. Иногда лицо ее Ц и особен
но глаза Ц становилось пространством моего обитания. Тут я жил, тут я исп
оведовался, тут находил судью, которому доверял. Но эти внимательные гла
за не торопились с приговором Ц по крайней мере в начале нашего общения.
Рейчел подробно расспрашивала меня о некоторых образах в моих нарколеп
тических видениях, затем критически разбирала данные мной ответы. Время
от времени она предлагала собственные интерпретации моих снов, но в отли
чие от аэнбэшных психиатров, с которыми я беседовал до того, она не станов
илась в позу непогрешимого авторитета. Казалось, мы оба ведем поиск и она
лишь подталкивает меня к наиболее верной самостоятельной интерпретаци
и.
Ц Дэвид, совсем не обязательно катать меня на машине весь вечер, Ц сказ
ала Рейчел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169