Мы с детективами из округа Джефферсон подняли весь архив по убийствам за три года. Но пока все без толку. Материалов куча, результата – ноль.
– Сколько жертв вы уже опознали по картинам?
– Шесть из одиннадцати. Еще двух опознали с вероятностью в девяносто процентов. С остальными – я имею в виду картины – у нас ничего не выходит. Изображения слишком абстрактны. По ним ничего не поймешь. Даже наши эксперты разводят руками.
– Кто сейчас работает с картинами?
– Университет Аризоны. Мы с ними давно сотрудничаем, и они нас всегда выручали. У них много мудреных устройств для раскадровки, увеличения изображений и так далее. Они профессиональные реставраторы, могут восстановить любую мозаику по крупицам.
– И не получается?
– Нет, не получается.
– Может, в этом деле вам нужны вовсе не реставраторы. Ведь проблема не в том, что изображения испорчены, они просто абстрактны. Порождены сознанием человека, который писал эти картины. Возможно, психически больного человека.
Кайсер внимательно взглянул на меня.
– Допустим, и что вы предлагаете?
– Я знаю некоторых фотографов, имеющих дело исключительно с цифровыми технологиями. Так вот один из них, имени называть не буду, как-то рассказывал о чудо-машине, созданной по заказу правительства. То ли для нужд ЦРУ, то ли для Агентства национальной безопасности. Не в том суть. Эта машина предназначена для расшифровки данных аэрофотосъемки из космоса. Ее задача – извлекать структурные изображения из видимого невооруженным глазом хаоса. Фотограф в детали не вдавался, да, признаюсь, меня эта тема тогда не особенно заинтересовала. Что запомнила, то и передаю.
– Интересно. Когда состоялся этот разговор?
– Два или три года назад.
– У этой чудо-машины есть название?
– В то время она называлась «Аргус». Помните древних греков? Аргус в их мифологии – многоглазый великан, который по приказу Геры стерег возлюбленную Зевса Ио.
– Ну да, что-то припоминаю. Я передам Бакстеру. Он свяжется с кем надо и наведет справки.
– Хорошо. Надеюсь, вам это поможет. По такому случаю, может, оплатите мой завтрак?
– Пожалуй. За счет ФБР. – Кайсер вдруг снова перегнулся через стол и взял мои руки в свои. Мне было приятно это прикосновение. – Послушайте, Джордан, у меня такое чувство...
Я вежливо высвободилась.
– У меня такое же чувство, но я не хочу торопить события. Вы слышите, у меня такое же чувство, Джон.
Он неопределенно хмыкнул.
– Хорошо, будь по-вашему.
Мы доели свой завтрак в молчании, то и дело украдкой взглядывая друг на друга и в сторону Венди. Рассчитавшись, он проводил меня к моей телохранительнице и поблагодарил ее за долготерпение. Кайсер держался подчеркнуто отстраненно, и Венди, кажется, купилась на это. Вот так и все мы: видим только то, что хотим видеть. До тех пор пока жизнь не подбрасывает нам то, что видеть решительно не хочется. А приходится.
Мы все вместе вышли на улицу. Кайсер попрощался и пешком отправился в штаб-квартиру ФБР, а мы с Венди вновь поехали к ней. Она не пыталась завести разговор, и я была ей благодарна за это. Я действительно симпатизировала девушке, но, возможно, именно поэтому твердо решила переехать завтра в отель.

13

Я сижу, вся скрючившись, в тесном фургончике ФБР, припаркованном на узкой улочке на территории студенческого городка. Вокруг все утопает в зелени и цветах. А ведь на дворе конец октября. Величественные дубы еще и не думают сбрасывать листву, пальмы тихонько шелестят на свежем речном ветру, а в глаза бьет сочная зелень обласканных южным солнцем лужаек. В двадцати ярдах от нас высится галерея Уолденберга – старый кирпичный особняк, приютивший выставочный комплекс и кафедру современного искусства колледжа Ньюкомб, входившего в состав университета.
Тридцать секунд назад Джон Кайсер и Артур Ленц, наскоро набросав план предстоящего допроса, скрылись за дверями парадного входа. У доктора Ленца под пиджаком был спрятан передатчик, который он ежеминутно проверял, бормоча себе под нос ничего не значащие слова.
– Артур никогда не доверял технике, – фыркнул Бакстер, сидевший рядом со мной. Вдоль его левой скулы ко рту тянулся тонкий репортерский микрофон. – Кстати, я поспрашивал кое-кого о той машинке, про которую вы рассказывали Джону. Об «Аргусе». Она на самом деле существует. Агентство воздушной разведки действительно расшифровывает с ее помощью снимки, сделанные со спутников. Мы уже загрузили в ее чрево цифровые фотографии «Спящих женщин».
– И как?
Бакстер подмигнул мне: мол, не унывай.
– Пока что «Аргус» не в восторге от нового задания. Выплевывает физиономии, которые смахивают на рисунки Пикассо. Но у машины много разных настроек. Мы еще повоюем.
– Надеюсь.
– Мне удалось выбить вам броню в «Даблтри». У вас будет номер с чудесным видом на озеро и штаб-квартиру ФБР. Но учтите, вы там на правах туристки. Никому не говорите, что имеете к нам какое-то отношение.
– Отлично, спасибо.
На улице всего девять утра и дует ветерок, а в фургончике невыносимо душно. Салон сплошь заставлен электроникой, повернуться негде, дышать тоже нечем, крошечный вентилятор – одно название.
Словно прочитав мои мысли, Бакстер изрек:
– Раньше, когда в ФБР не принимали женщин, было проще. Мы просто раздевались до трусов, и все дела.
– Можете меня не стесняться. Я и сама разденусь, если просижу здесь еще полчаса.
Бакстер рассмеялся. По его просьбе я надела сегодня юбку и туфли на высоких каблуках. Согласно замыслу, я должна была выглядеть максимально женственно. Якобы это поможет подозреваемым быстрее потерять бдительность и раскрыться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160