Сто двадцать километров в час... Сто пятьдесят... Карен впилась глазами в револьвер. Он пугал ее больше, чем авария, ведь авария убила бы их обоих, а от пушки погибнет только она. А Эбби так близко...
Выругавшись, Хики нажал на тормоза. Впереди длинная цепочка красных огоньков. Стоп-сигналы. Что-то там случилось, и это что-то наверняка самолет Уилла. Свернув на разделительную полосу, Джо понесся мимо затормозивших машин. Через кожу фосфоресцирующим светом проступала ненависть.
Представив себе личико Эбби, Карен начала молиться. Почему-то перед глазами вставала не пятилетняя девочка, а новорожденная – маленькое чудо с улыбающимися глазами, ради которого Карен пожертвовала карьерой и с удовольствием отдала бы все, что имеет. Всепоглощающая грусть захлестнула ее сердце, но вместе с ней пришло перекрывающее страх умиротворение. Неожиданно вспомнились слова Екклесиаста, услышанные много лет назад и врезавшиеся в память: «Всему свое время и время всякой вещи под небом: время убивать и время умирать». Женщина закрыла глаза.
– Я люблю тебя, Эбби, – тихо поговорила она. – Прости, Уилл!
– Что? – переспросил Хики, обгоняя плотный поток транспорта.
Замыслив убийство, Карен выпустила когти и бросилась через подлокотник.
Джо выстрелил.

* * *

Ударившись об асфальт, «барон» начал разваливаться. Водитель «меркьюри-сейбл», похоже, затормозил, потому что самолет Уилла приближался к нему с угрожающей скоростью. Сбросив газ, Дженнингс перепрыгнул через машину, словно начинающий пилот, отрабатывающий посадку с немедленным взлетом. Когда шасси снова коснулись асфальта, оказалось: менее чем за минуту «меркьюри-сейбл» вплотную приблизился к минивэну, скорее всего потому, что ехавшие впереди машины замедлили ход или встали понаблюдать за разворачивающимся за спиной действом.
Убрав закрылки, доктор сбросил скорость до минимума, но, ударив по тормозам, понял: вовремя остановиться не удастся. Через минивэн, как только что получилось через «рэмблер», не перепрыгнешь: не хватает ни мощности, ни расстояния. Пропеллеры запросто фургон в металлическую стружку перемелют, а водитель с дороги не съезжает! Как и Уилл, он заблокирован между деревьями на разделительной полосе слева и крутым спуском справа. Но лучше рискнуть, чем в стружку превратиться! В заднем окне мелькнули перепуганные лица с круглыми от ужаса глазами.
Дети...
Повернув налево, доктор отключил подачу топлива и обесточил панель управления. Самолет обогнул минивэн, и Дженнингс почувствовал прилив эйфории, тут же сменившейся ужасом: кончик правого крыла задел фургон и закрутил в бешеном штопоре.
Время превратилось в кленовый сироп. Шерил без остановки визжала, а Уилл ухитрился разглядеть среди вращающегося хаоса выскочивший откуда-то сзади лесовоз. А перед ним... белый, похожий на игрушечную машинку «рэмблер». Задняя опора шасси отвалилась, один из пропеллеров упал на асфальт, орошая шоссе ослепительным дождем искр. Когда после очередного виража кабина повернулась к «рэмблеру», доктор увидел, как белый «жучок» рванул прочь от лесовоза, но облегчение тут же испарилось: белая машина покатилась под откос.
– Нам нужно выбираться! – заорал Уилл, хватая Шерил за руку.
Медленный поворот на север, и самолет остановился. Увидев, что лесовоз – тридцатитонная махина из стали и дерева – несется к ним с бешеной скоростью, доктор отстегнул ремни безопасности и, перегнувшись через Шерил, открыл люк.
– Вылезай! – скомандовал он.
Но она не слушала. Развернувшись, она высматривала что-то в глубине кабины. Пробравшись на крыло, Дженнингс силой выволок ее из салона. Шерил упиралась и что-то кричала, но доктор столкнул ее на землю, а потом спрыгнул сам.
– Деньги! – вопила Шерил. – Мы забыли деньги!
– Сейчас не до них! – Схватив за руку, Уилл попытался увести ее прочь, но девушка вырвалась и снова взобралась на крыло.
Покачав головой, доктор побежал к обочине.

* * *

Когда «рэмблер» покатился по травянистому склону, Хьюи стал жать на тормоза, но, увы, ничего не помогало. Эбби отчаянно визжала, а для него каждый ее крик превращался в красную кляксу. От страха мысли разбегались, словно лесные зверьки, но потом одна ослепительно-яркая разогнала наползающий туман. Схватив девочку, он швырнул ее на заднее сиденье, словно куль с мукой.
Протаранив ветхий забор, машина врезалась в густые заросли; стопятидесятикилограммовое тело Хьюи бросило вперед с такой силой, что голова пробила лобовое стекло. Эбби стукнулась о спинку переднего сиденья и отскочила назад.
Буквально на секунду у девочки сбилось дыхание, но ни боли, ни крови не было. Встав на колени, она заглянула на переднее сиденье.
Лобовое стекло разбилось вдребезги. Хьюи не шевелился, из ссадины на лбу текла кровь.
– Хьюи! – позвала Эбби. – Чудовище!
Великан застонал и схватился за грудь. Протиснувшись на переднее сиденье, малышка взяла его за руку.
– Чудовище, просыпайся! – Она пожала огромную ладонь, потом легонько ущипнула. – Можешь говорить? Папа не хотел делать тебе больно!
За спиной раздался грохот, а потом жуткое «бум!», от которого воздух вокруг машины на мгновение стал кроваво-красным. Страх за папу острым ножом пронзил маленькое сердечко.
– Проснись, Чудовище!
Правый глаз приоткрылся, из груди вырвался стон.
– Беги! – прошептал Хьюи.
– Ты ранен!
– Беги, Джо Эллен! – прохрипел он. – Бензином пахнет... Сюда идет злой человек... Беги к папе!
Джо Эллен? И тут Эбби вспомнила: так звали сестренку Хьюи! На полу, среди мозаики осколков лежали Белль и деревянный медведь с девочкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99