За
ней. И даже на собственных похоронах ты будешь вынужден выслушать с
постной рожей все то, что ты, может быть, и не заслужил за свою короткую
угрюмую жизнь, и будешь терпеть это, пока не загремят комья земли по
крышке твоего гроба или пока не растает в голубом небе черным дымом твоя
душа. Улыбнитесь, сэр, и кушайте на здоровье.
- Второе блюдо вы приготовили без гарнира, но со слишком острой прип-
равой. Или отравой?.. Аж слезу вышибает. Ох, и напужал ты меня, барин, -
весело, с вызовом сказал я. - Но ты ужо нас не пужай, мы ужо пужатые.
Что же у нас на десерт?
- Не паясничайте, молодой человек. Вам также страшненько, как и мне.
Как и всем. На третье у нас кислый фрукт - забвение. Да-да. После вашей
смерти, сэр, вас никогда больше не будет. Зароют в одну из ям, сомкнется
желтая глина, и не будет того господина, который себя называл я. Можно,
конечно, попытаться остаться в памяти человеческой. Потрясти скопище се-
бе подобных могучим талантом, стать пастухом этого стада, войти в хрис-
томатии и учебники. Вы, судя по описанию вашего папаши, чувствуете в се-
бе искру божью? Тогда вперед, на верх пирамиды, по костям честолюбивых
безумцев, в душах и глазах которых горит такое же неистовое пламя, как у
Герострата. А ведь он сжег храм удивительной красоты, лишь бы просла-
виться, победить забвение.
- Что же делать обездоленным, бесталанным?
- Вот, - назидательно поднял палец Игорь. - Вот мы и пришли к ответу
на заданный вопрос - в чем же смысл жизни? А почему ты спросил про жизнь
вообще? Жизнь - весьма многообразное и разноречивое понятие. Почему ты
не задал вопрос иначе: а в чем смысл моей жизни? Вот на этот вопрос ты и
ответишь своей собственной, тобой прожитой жизнью. А это, пардон, ваши
проблемы.
- Если не секрет, Игорь, в чем ты видишь смысл своего собственного
существования?
Игорь отрицательно покачал головой.
- Слишком многого хотите, сэр. Духовный стриптиз я вам устраивать не
собираюсь, да и очень я для вас непрезентабельная личность: комбинатор,
бывший фарцовщик, ныне деловой человек... Но одним я пока тешусь, это
правда. Талантов у меня нет, забвение для меня неизбежно, как смерть.
Поэтому для меня жизнь - это игра. Я всегда выигрываю. Как в нашем спо-
ре. Проигрываю только в расчете на более крупный куш. Я обречен на выиг-
рыш.
- Даже в карты?
- А что карты? Железная логика и абсолютное душевное равновесие. Ког-
да-то я зарабатывал себе на жизнь преферансом, покером. Да и сейчас
иногда балуюсь. Пижон известен среди крупных игроков Москвы, Ленинграда
и Сочи. Со мной считаются. Но это в прошлом, пройденный этап.
- Теперь не карты, теперь - женщины? - холодея от пришедшей в голову
догадки, спросил я.
- Логично, - согласился Пижон. - Пока молод и здоров, самое время об-
лапошить дуру. Как Марину, например. Она же сейчас транжирит, прожигает
родительское добро. Как тут не помочь человеку. Не я, так другой. Но
лучше - я...
... Я вскочил, выхватил за горло бутылку из серебряного ведерка. Красное, как
кровь, вино хлынуло на мое лицо, черными пятнами залило белую рубашку,
скатерть стола, но я ударил с размаху по тщательно, волосок к волоску,
уложенному пробору...
Кровь, кровь, кровь...
... Я не сделал этого, но Пижон ощутил волну моей ненависти, дернул
откинувшейся головой и оттянул душащий его воротничок рубашки.
- Спокойно, искатель смысла, - оскалился он в улыбке. - Ты все равно
ничего не скажешь ни Марине, ни Наташе. Супругу надо беречь, а Марина
сама все прекрасно понимает.
- Что же и кто же будет после облапошенных тобою дур, Гарри? - я
смотрел на него, как на животное, как на зверя, с которым неожиданно
столкнулся в лесу.
Игорь пожал плечами.
- Возможностей много: общепит, торговля, автосервис... Только грамот-
но надо работать, а деловые люди везде нужны. И они уже есть. Пришло
время профессионалов. Наше время. Все условия для настоящей работы име-
ются. Только делать все надо с умом, и деньги придут, сами придут.
Сколько захочешь... А тебя не манит такая перспектива?.. Подумай...
Очень ответственный момент... Будет Наташка твоя, как сыр в масле ка-
таться, стихи свои издашь... Деньги - великая власть... Кстати, ты не
думай, что я граблю бедную девушку Марину. У нас с ней чисто деловая ос-
нова: я реализую ее чеки Внешпосылторга, себе беру только комиссионные.
- Почему тебе нужен именно я?
- А ты - надежный. И мужик. На бабу же нельзя положиться... Кстати,
вот и наши дамы.
- Что-то я проголодалась, мальчики, - сказала Марина, подходя к сто-
лу. - Как там с нашим заказом?
Игорь, предупредительно встав, пододвинул стул Марине, потом Наташе.
Я остался сидеть, не успев сообразить, что мне надо бы было сделать то
же самое для Наташи первому.
- Уже несут, - сказал Игорь. - А мы пока, перед горячим, по ма-
ленькой, а? Перед горячим и нищий пьет, а мы люди солидные, можем себе
позволить...
- На меня не рассчитывай, - сказал я, глядя в упор на Пижона и подра-
зумевая под сказанным, что я никогда не стану его "надежным" человеком.
- Зря, - понял меня Игорь. - Воля ваша, сэр. Каждый сам выбирает свою
долю, каждый сам к своему идет итогу.
- Вот тут ты абсолютно прав. Абсолютно.
- Я всегда прав. А лишние эмоции вредны. И могут кончиться драмати-
чески.
Игорь перевел взгляд на Наташу:
- Кстати, об эмоциях. Вспомнил одну смешную историю. Как-то на майс-
кие праздники, еще в студенческие годы, решили мы загулять. Мы - это я,
Горилла и Серый. Марина всех знает.
- Выводок, - подтвердила Марина.
- Птенчики совсем, сейчас поразлетелись кто куда, иных уж нет, а те -
далече.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64