- Ну... - протянул Виктор. - Чернов теперь постоянно за рубеж
ездит, сотрудничество развивает, международное разделение труда
осуществляет...
- А как же, Антон, любовь? - спросила Марина. Она в разговоре
почти не участвовала, но очень внимательно следила за словами
Антона. - Неужели и в нее нельзя верить?
- Верить можно во что угодно, - ответил Антон, - но нельзя стано-
вится рабом своей веры. У Пушкина сказано, гениально сказано, что
тьмы низких истин нам дороже нас возвышающий обман. Прав был
классик. Любовь - это такая же иллюзия, как и религия. Бывают, ко-
нечно, исключения, но пока ни твой личный опыт с Пижоном, как ты
его назвала, ни безоглядная любовь Вики к Галине, которая уложила
его в больницу, счастья вам не принесла. Можно, конечно, сказать,
что вам не повезло, что, повстречай вы других людей, все сложилось
бы иначе. Но если, положа руку на сердце, быть честным и откровен-
ным с самим собой до конца... Пусть мои слова не покажутся вам
злыми, но в любви всегда кто-то пользуется привилегией. В любви
просто нет, не может быть равноправия, потому что любовь преходя-
ща. Все проходит, все тускнеет, все меркнет, все забывается. Ты,
Марина, любила Пижона даже не задумываясь, любит ли он тебя, и
он воспользовался этим. Ты, Вика, любил Галину намного сильнее,
чем она тебя, и она ушла от тебя, когда ты перестал быть ей нужен.
- А если я согласна на такое неравноправие, лишь бы любимый
был рядом? - спросила Марина.
- В этом случае, когда ты осознанно поступаешь так, то ты наде-
нешь на себя маску, станешь двойной, перестанешь быть искренней,
естественной и чувство твое деформируется, перестанет быть естест-
венным, а настоящая любовь не терпит, не выносит этого...
- Антон, но ты же не оставляешь никакого просвета, никакой на-
дежды, нельзя же так, - запротестовал Виктор, хотя сам подумал о
том, как он эгоистично пользовался чувствами Марины к нему. - Что
же теперь искать веревку покрепче или стакан пополнее?
- Желающего судьба ведет, нежелающего тащит, - улыбнулся
Антон. - Замучил вас цитатами. Так говорили древние стоики. Вот,
действительно, философия для непростых людей. Выход, конечно,
есть: да, в глубине своей души человек - скотина, да, человеческая
цивилизация стоит на грани своей гибели, да, тяжек и горек путь ду-
ховного познания и совершенства... Что делать?.. Ищи элиту, элиту
себе подобных. Их не так много, но они есть - те, кто способен быть,
достоин быть в союзе равных, но независимых...
Антон весело посмотрел на Марину, потом опять на Виктора:
- Мы, например, чем не достойны такого союза? Почему бы нам
сейчас не поднять бокал за единственную заповедь нашего союза: "Ес-
ли кто-то из нас о чем-то просит, значить, это ему надо." Для чего -
неважно. Но нужно сделать все, что в твоих силах, чтобы исполнить
эту просьбу. Напрягать друг друга по пустякам не надо, это ясно...
Немного длинновато объясняю, но смысл, я думаю, понятен. И потом,
разве наши отношения строятся на другой основе?.. А самое главное,
если знаешь, что ты не одинок, что есть кому довериться, то и жить
легче.
Так Антон объявил о существовании триумвирата.
16
Прошло три года.
Виктору исполнилось тридцать три.
Начальник лаборатории технологических режимов прокатки
трудно-деформируемых сплавов, кандидат технических наук Виктор
Григорьевич Коробов был на хорошем счету у руководства института.
Чувствовалось, что Виктор усвоил уроки Антона. Теперь он никогда
не говорил, если его не спрашивали, внимательно слушал других,
записывал указания и мысли начальства. Если же от Виктора Гри-
горьевича ждали ответа, то он всегда учитывал, что полностью прав-
дивый ответ далеко не всегда желательно знать спрашивающему.
Виктор был дружелюбным, гостеприимным приятелем - в его
двухкомнатной квартире всегда можно было устроить междусобойчик
или отметить событие, касающееся только избранного круга из чис-
ла сослуживцев или знакомых. Дом его запоминался и стенкой, на
которой были развешены маски.
Виктор щедро, не скупясь, использовал "Жигули" для нужд того
же круга избранных. Автомобиль он купил на сбережения, оставшиеся
от родителей.
С годами Виктор не то чтобы возмужал и окреп, он оставался по-
мальчишески обаятельным, но при этом налился, расправился, и уж,
конечно, трудно было представить себе, что его когда-то прозвали
"Тысяча и одна кость".
Союз троих - Антона, Марины и Виктора - действовал и оказывал
немаловажное влияние на его добровольных участников, причем не
только с точки зрения взаимной выгоды и бескорыстной помощи, но и
с духовной. Виктор со временем полностью проникся сознанием соб-
ственной независимости, дороже которой для него ничего не суще-
ствовало на свете, но и абсолютно уверовал в своих друзей по союзу и
спокойно, с трезвым цинизмом и расчетом смотрел на жизнь.
Встреча с Люсей выбила Виктора из привычной колеи, внесла
беспокойство в его безмятежную жизнь. Безмятежную, конечно,
сравнительно - Виктор сам или с помощью Антона и Марины обеспе-
чивал стабильность своего существования. Круг его знакомых был
широк и разнообразен, временами в его жизни появлялись женщины,
но он с ними, как впрочем и они с ним, расставались также легко, как
и сходились. Марина точно угадала потребность Виктора не столько
в новизне ощущений, сколько в духовном общении, чему с ее точки
зрения, соответствовала Люся. Так Виктор воспользовался заповедью
союза о взаимной выручке в сугубо личных целях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60