Но очертания суровых гор, столь хорошо изученные им за эти шесть лет и столь же ненавистные, молчаливо утверждали обратное, а море, ластящееся к его ногам, растягивало свой тонкогубый алчущий рот в ехидной ухмылке.
Тот факт, что селение было покинуто, казался ему столь невероятным, что он не мог его осознать. Подобное чувство испытывал, вероятно, странник, вернувшийся наутро после блужданий в заколдованных горах к своим друзьям, когда увидел их окаменевшими.
Наконец, страшная истина дошла до его сознания, он отшатнулся, а затем, с криками ярости и отчаяния, побрел к краю рифа, выступавшего над морем. Он был готов еще раз броситься в темную бездну, но, обведя бухту долгим прощальным взглядом, вдруг увидел на левой оконечности берега нечто поразительное. Тоненький голубой завиток дыма поднимался из-за скалы в западной части маленькой бухточки и повисал в неподвижном воздухе. Это был дым от костра!
Умирающий человек вновь ощутил прилив надежды. Сам господь послал ему знак с неба. Маленький столбик синеватого дыма казался ему таким же величественным, как израильтянам огненный столп, указующий путь к спасению. Значит, рядом с ним были люди! И он отвернулся от ненасытной пучины и, собрав последний остаток сил, заковылял к костру.

Глава 21
ЗАХВАТ «МОРСКОГО ЯСТРЕБА»

Рыболовная экспедиция Фрера оказалась неудачной и потому затянулась. Его упрямство проявлялось даже в мелочах, и, несмотря на быстро сгущавшиеся сумерки австралийского вечера, он все еще медлил, не желая возвращаться с пустыми руками. Наконец с корабля прозвучал предупредительный сигнал: мистер Бейтс терял терпение. Нахмурившись, Фрер вытянул лески и приказал своим двум солдатам вести вельбот к кораблю.
«Морской ястреб» неподвижно лежал на воде, и на его голых мачтах по-прежнему не было парусов. Солдаты гребли, сидя к бригу спиной, и выстрел из мушкета ничуть их не встревожил. Стремясь скорее покинуть эту мрачную невольничью бухту, солдаты не сочувствовали рыболовным страстям Фрера и в течение получаса томительно ожидали сигнала к отплытию, который наконец прозвучал. Вдруг они заметили, что их суровый командир изменился в лице. Сидя у руля на корме лицом к «Морскому ястребу», Фрер увидел на палубе корабля необычную суматоху. На фальшборте то появлялись, то исчезали какие-то фигуры, а через разделявшую их полосу воды до них донесся неясный гул голосов. Затем прогремел второй выстрел – он раскатистым эхом пронесся по холмам, и что-то темное упало в воду с борта корабля. Фрер, охваченный тревогой и негодованием, вскочил на ноги и, заслонившись ладонью, стал вглядываться в происходившее на бриге. Солдаты последовали его примеру: они повернулись лицом к кораблю, бросили весла, и вельбот, потеряв управление, закачался на волнах, что было небезопасно. Наступила тревожная томительная пауза, и вдруг со злополучного брига раздался пронзительный крик. И он объяснил им все. Это был голос женщины, взывавшей о помощи. Арестанты захватили бриг. Прозвучали один за другим еще два выстрела, а затем все стихло.
– А ну, налегай! – крикнул Фрер, бледный от ярости, и солдаты, вмиг оценив весь ужас положения, погнали тяжелый вельбот с предельной быстротой, возможной для двух жалких пар весел.
Час обманчивого спокойствия перед отплытием усыпил бдительность Бейтса, он спустился вниз, чтоб сообщить своей маленькой подопечной о том, что они скоро отплывут в Хобарт-Таун, о котором она столько слышала. Воспользовавшись его отсутствием, солдат, свободный от вахты, пошел на бак послушать, как поют арестанты. Собралось их человек десять, они благодушно слушали песню, которую пели трое из них. Голоса были довольно приятные, и слова песни – ее часто распевали на баках бравые моряки – были по душе солдату. Забыв, что палуба осталась без надзора, рядовой Граймс присел послушать.
И пока он слушал, погрузившись в приятные воспоминания, Джеймс Лесли, Уильям Чешир, Уильям Рассей, Джон Фэйр, Джеймс Баркер проскользнули к люку и вышли на палубу.
Опередив других, Баркер подоспел к кормовому люку как раз в тот момент, когда часовой хотел продолжить свою прогулку. Накинувшись на него сзади, Баркер повалил его так, что тот не успел даже вскрикнуть Растерявшись, часовой выпустил из рук мушкет, которым бы смог защититься от своего противника. Подскочивший к месту Фэйр схватил оружие и пригрозил часовому, что расшибет ему башку, если тот двинет хотя бы пальцем. Безоружный часовой уже больше не являлся помехой, и Чешир спрыгнул в люк, взял с оружейной стойки три мушкета и подал их Лесли и Рассену. Теперь в распоряжении мятежников было четыре мушкета Баркер, оставив пленника под охраной Фэйра, побежал с мушкетом к трапу кают-компании. А Рассен, хотя и безоружный, хорошо знал, что делать. Он вернулся на бак, прошмыгнув позади солдата, слушавшего песню, и тронул певца за плечо. Это был условный сигнал, и Джон Рекс, оборвав свою песню, со смехом показал кулак ошеломленному Граймсу.
– Ни звука! – воскликнул он. – Бриг наш.
И прежде чем Граймс успел опомниться, он был схвачен Лайоном и Райли и крепко связан.
– А ну, давай, ребята! Тащите арестованного вниз Бьюсь об заклад, теперь корабль в наших руках!
Исполняя этот приказ, пленника с кляпом во рту сбросили в носовой трюм и люк плотно закрыли.
– Стой у люка, Портер, – снова приказал Рекс, – и если кто-то из тех ребят вздумает подняться, двинь его как следует ганшпугом. А вы, Лесли и Рассен, марш к трапу кают-компании! Лайон, следи за вельботом, если он подойдет слишком близко – стреляй!
В это мгновение и раздался первый мушкетный выстрел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176