Товарищ Сталин рад приветствовать мистера Джонстона в Москве. Товарищ Сталин надеется, что мистер Джонстон не испытал слишком больших неудобств во время длительного и небезопасного перелета. Товарищ Сталин не сомневается в важности дела, которое заставило мистера Джонстона предпринять это утомительное путешествие. Поэтому товарищ Сталин со всем вниманием выслушает предложения американской стороны.
Молотов едва не крякнул от удовольствия. Вот так. Предложения американской стороны. А советская сторона готова их выслушать и обсудить. Приступайте, джентльмены.
Президент Американской торговой палаты Эрик Джонстон не был дипломатом. Он был бизнесменом. Поэтому сразу взял быка за рога.
- Группа влиятельных американских промышленников и финансистов, поддерживающих деятельность Всемирного еврейского конгресса, Еврейского Агентства и других сионистских организаций США, уполномочила меня ознакомить советское правительство с основными положениями бизнес-плана хозяйственного освоения Крымского полуострова после создания там еврейского государственного образования.
Сталин дослушал перевод и жестом остановил Джонстона. Повернулся к Молотову:
- Напомните, когда мы обсуждали на заседании правительства вопрос о создании на территории Крыма еврейского государственного образования.
- Этого вопроса на заседании правительства мы не обсуждали. На мое имя поступило обращение Еврейского антифашистского комитета с просьбой о создании в Крыму еврейской республики. Я ознакомил с обращением ряд членов правительства, в том числе председателя Госплана СССР товарища Вознесенского, и попросил высказать свои соображения. Суммируя общее мнение, товарищ Вознесенский сообщил мне, что идея признана интересной, но к конкретному ее обсуждению целесообразно приступить после окончания войны.
- Значит ли это, что глава советского правительства мистер Сталин также считает обсуждение этого вопроса преждевременным? - уточнил Гарриман.
Сталин ответил: нет, не значит. У товарища Сталина нет определенного мнения по этой проблеме. Поэтому он с интересом выслушает соображения мистера Джонстона.
Джонстон продолжал. Он убежден, что своевременность или несвоевременность обсуждения зависит лишь от серьезности намерений советского правительства реализовать проект создания Крымской еврейской республики. Если эти намерения серьезны, то подготовка к работе должна быть начата уже сейчас. Конец войны не за горами. Открытие второго фронта приблизит разгром Германии и ее союзников. Чтобы реализовать крымский проект в полном масштабе, понадобится мобилизация огромных финансовых средств и материально-технических ресурсов. Все это требует времени. Мистер Сталин убедится в этом, если позволит ознакомить его с основными технико-экономическими параметрами проекта.
Сталин позволил. Джонстон продолжал объяснения, лишь изредка заглядывая в небольшую кожаную папку. Сталин слушал вполуха. Он знал все, что услышит. Накануне этой встречи он внимательно изучил все материалы, полученные через Карригана еще полгода назад. Поэтому только делал вид, что внимательно слушает, а сам с интересом рассматривал собеседников.
Это были акулы капитализма. Настоящие акулы. Только что без полосатых штанов в обтяжку и здоровенных сигар, как их изображали в "Крокодиле" Кукрыниксы.
Уильям Аверелл Гарриман. Один из двоих сыновей и наследников Генри Гарримана, еще при жизни превратившегося в символ. "Гарриман" - это не фамилия, это финансовая группа. Это крупнейшие железные дороги США, банки, биржи. Как значилось в "объективке", подготовленной для Сталина перед этой встречей, в 1909 году почивший папаша оставил 18-летнему Авереллу и 20-летнему Ричарду ни много ни мало 600 миллионов долларов, которые юные, но прыткие потомки удвоили уже через десяток лет. К железным дорогам прибавили крупнейшую трансатлантическую пароходную линию, прикупили банк Австрии. Перечисление контролируемых ими компаний занимало полторы страницы. От нефти в Мексике до разработки цветных металлов в Польше. К началу войны активы "Гарримана" оценивались более чем в 3 миллиарда долларов. Старший брат остался в бизнесе, а младшего, Аверелла, потянуло в политику. С 33-го был советником Рузвельта по промышленности и финансам. А теперь вот - посол. Зачем это ему понадобилось? Хочет стать президентом? А что, всего 51 год. Может, и станет.
Эрик Джонстон. Этот не станет, хоть и моложе Гарримана на пять лет. У этого еще денег мало, всего каких-то 300 миллионов долларов. Не наелся еще, не потерял к деньгам интереса. Лысоватый бычок. Устремленный вперед, вперед. А начинал с нуля, помогал отцу, выходцу из Одессы, торговцу мебелью. Сам торговал, переключился на антиквариат, набил глаз на оценке. Потом занялся игрой на бирже. То-то ощупывал взглядом каждую завитушку на драгоценных кремлевских креслах. Товарищ понимает.
Джонстон умолк. Передал папку с расчетами Молотову. Тот принял, отложил в сторону. Все трое смотрели на Сталина. Молотов - как и положено - никак. Гарриман - с глубоко спрятанным любопытством. Не с интересом, нет, именно с любопытством. А Джонстон - почти требовательно. Ждал ответа. Конкретного ответа на конкретные вопросы. Как на деловых переговорах. Гарриман, конечно, умней. Гораздо умней. Понимал, что это не деловые переговоры. А Джонстон не понимал. Ну, поймет, какие его годы.
- Скажите, мистер Джонстон, вы настоящий американец? - спросил Сталин.
Джонстон выслушал переводчика и непонимающе поморщился.
- Полагаю, что да. Я американец еврейского происхождения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128