Клавиша «Enter» вернула текст на экран. Томас припомнил инструкции Мухи о том, что текст нужно сохранить. С командой «сохранить» разобрался. А про «паркинг», с помощью которого нужно выключать эту хитрую машинку, забыл. Ткнул наугад какую— то клавишу. Возникла непонятная таблица. Потыкал другие клавиши. Появилась надпись: «Введите подстроку для поиска». Томас немного подумал и ввёл: «Рита Лоо». Потому что он о ней думал.На экране возникло: «Центр — Пастуху. На Ваш запрос от 27.02.99:Рита Лоо, 1969 года рождения, эстонка, в девичестве Вайно. Мать: актриса, солистка театра оперы и балета «Эстония», в 1989 году покончила самоубийством. Отец: начальник секретариата кабинета министров Эстонии Генрих Вайно.В 1986 году поступила на факультет журналистики Таллинского университета, в том же году вышла замуж за журналиста Александра Лоо. Со второго курса была отчислена в связи с возбуждением против неё уголовного дела по ст. 70 (антисоветская агитация). Благодаря вмешательству Генриха Вайно уголовное дело против неё было прекращено.В 1987 году во время так называемого большого процесса над молодыми эстонскими националистами предприняла попытку самосожжения перед таллинской ратушей в знак протеста против преследования инакомыслящих. Была помещена в психиатрическую лечебницу закрытого типа, затем прошла курс лечения от наркомании под Москвой в наркологическом центре Четвёртого главного управления Минздрава СССР. Вернувшись в Таллин, продолжила обучение на факультете журналистики.В 1991 году, через год после возвращения из заключения, её муж Александр Лоо умер от передозировки наркотиков. Рита Лоо закончила университет, сотрудничала в еженедельнике «Ээсти курьер» и в других националистических изданиях, активно занималась биатлоном, занимала призовые места на региональных соревнованиях.С ноября 1995 года до апреля 1996 года находилась на территории Чечни, принимала участие в боевых действиях чеченских боевиков против России в составе женского батальона снайперов «Белые колготки». После возвращения из Чечни предприняла попытку самоубийства на почве наркомании и была отправлена отцом в Швейцарию для стационарного лечения в клинике доктора Феллера, где и находится по настоящее время».
«Отец: начальник секретариата кабинета министров Эстонии Генрих Вайно».Вот, значит, в чем дело. Отец нашёл ей богатого жениха. Наследника эсэсовских миллионов. Но и тут ей не повезло. Поэтому она и исчезла, когда узнала, что никаких миллионов не будет. Бедная девочка. А теперь вернулась. Наверное, поняла, что не в деньгах счастье.Томас выключил ноутбук. Без всяких «паркингов». Просто выдернул из розетки шнур. Потом вышел в холл. На ковре валялись чёрное лайковое пальто Риты и её сумочка. Длинный красный шарф тянулся в приоткрытую дверь спальни. Как кровавый след.Рита спала на необъятной кровати, свернувшись в калачик. Глаза её были закрыты неплотно. Томас знал, почему иногда люди спят с закрытыми неплотно глазами. Он осторожно снял с неё туфли. Потом взял её левую руку и сдвинул вверх широкий рукав чёрного вязаного платья. Он знал, что увидит на вене. Красную точку — след укола. Вот что он увидит. Он только не знал, сколько этих точек.Их было две.Томас вернулся в холл и вытряхнул на ковёр содержимое сумочки Риты. Так и есть. Изящный футлярчик. А в нем шприц.«Господи милосердный. Похоже на то, что Ты подбрасываешь мне испытание. Я не спрашиваю за что. Нет, не спрашиваю. Испытания Ты подбрасываешь человеку не за вину, а по силам его. Пусть так и будет. Воля Твоя. Другой бы спорил. А я никогда не спорю. Как скажешь. Но если Ты даёшь человеку испытание, то дай же и сил, чтобы его выдержать. Дашь, да? Договорились? Тогда все в порядке». ГЛАВА ШЕСТАЯ Сейфовый замок на стальной двери Мюйра пришлось вырезать автогеном. Было девять вечера. Шёл дождь. Яркое синее пламя горелки и полицейская машина с включёнными проблесковыми маячками в арке старого дома с лепниной и кариатидами, в котором жил Мюйр, привлекали внимание вечерних прохожих. Стоявшие возле арки белый «линкольн» и красная спортивная «мазератти» сообщали происходящему некий аристократизм и дополнительную притягательность. В арке собралась вежливая эстонская толпа, проявлявшая к происшествию вежливое эстонское любопытство. Вежливые эстонские полицейские вежливо просили толпу разойтись. Толпа не расходилась, но и за символическое ограждение из красно— белой широкой ленты не перла.За ограждением, как почётные гости, возле невысокого крыльца стояли внук национального героя Эстонии Томас Ребане и три его телохранителя, то есть мы, два патрульных полицейских во главе с молодым степенным лейтенантом — старшим наряда, присланного дежурным по городу, и владелец дома, пожилой меланхоличный эстонец, меланхолично наблюдавший за работой сварщика. Здесь же волновалась молодая русская дворничиха, которая вела хозяйство Мюйра, в десятый раз рассказывала, как она заподозрила неладное, когда обнаружила, что старый господин не отзывается ни на звонки в дверь, ни на звонки по телефону, а в его квартире ни днём, ни ночью не гаснет свет. Она несколько раз звонила в полицию, но на её звонки не обращали внимания. И только когда господин Ребане потребовал принять срочные меры, господин дежурный по городу прислал господ полицейских.Как и любой нормальный полицейский, лейтенант вовсе не склонён был искать приключений на свою шею и поначалу не хотел предпринимать никаких энергичных действий. Смена его заканчивалась, а любые энергичные действия всегда имеют своими последствиями то, что приходится торчать на месте происшествия неизвестно сколько.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118