ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
«Вера — это форма убежденности, заставляющей действовать», «я действую — значит я верую», — любил повторять Хомейни. Следовательно, главный смысл человеческой жизни — нести в себе веру, быть готовым защищать ее и даже умереть за нее. Много внимания Хомейни уделял и разработке концепции нового, «исламского правления». Хомейни исходил из того, что абсолютная власть шахского режима — это порождение сатаны, способствующее только разложению, разврату и коррупции, это форма идолопоклонничества, греховное отрицание идеи божественного единства — единства мнения, единства слово-выражения, единства действия. Никакие компромиссы с этим режимом невозможны: единственный выход — замена монархии «исламской республикой». Главное в такой республике — верховная власть священного Закона, предписанного Кораном, пророком Мохаммедом и имамом Али. Верховным же толкователем священного Закона, высшим координатором деятельности всех органов управления, духовным вождем, осуществляющим практическую власть, является правитель из числа самых авторитетных религиозных деятелей — факих. Неджефский изгнанник, он тайно переправлял в Иран свои послания, которые переписывались и распространялись в мечетях. В одной из особенно зажигательных проповедей аятолла критиковал шаха за устроенные осенью 1971 года пышные торжества по случаю 2500-летия иранской монархии, обошедшиеся стране в миллионы долларов. Хомейни гневно обличал «императорский пир» над «грудой истлевших костей» древнеперсидских царей и призывал к восстанию против деспота. В 1977 году он призвал иранскую армию избавить родину от «шахской чумы». Это послание было размножено в сотнях тысяч экземпляров и широко распространено.
Мохаммед Реза-шах продолжал тем временем развивать идеи «белой революции»: совершить при жизни одного поколения «прыжок через столетия», перевести Иран «из средневековья в ядерный век». Но упоенный амбициозными планами, монарх не замечал как шаг за шагом подрывает основы своей власти.
Опубликованная 7 января 1978 года официозной газетой «Эттелаат» статья о Хомейни, которую шиитское духовенство сочло вредной и клеветнической, стала искрой, вызвавшей в Иране взрыв антишахского и антиимпериалистического движения, принявшего к осени всенародный характер. Безуспешно испробовав самые разные средства борьбы с революцией, Мохаммед Реза в октябре разрешил Хомейни вернуться на родину, но тот отказался возвращаться до тех пор, пока шах остается у власти.
Хомейни переезжает в пригород Парижа Нофль-ле-Шато. Магнитофонные кассеты с записью посланий аятоллы прокручиваются в десятках тысяч мечетей и на бесчисленных городских базарах Ирана. Массы верующих в мечетях требуют прямого вмешательства в управление государством духовенства, в котором видели единственную силу, способную сохранить контакт с народом и действовать во имя его интересов. Все это не могло не прибавить адептам религии уверенности в том, что именно они способны осуществить чаяния народа.
Идолу «белой революции» и миражам «великой цивилизации» Хомейни противопоставил свой идеал доисламского общества, в котором все слои населения станут жить как братья, единой мусульманской общиной. «Не будь угнетателем, не будь угнетенным» — вот девиз, которым будут руководствоваться все ее члены.
Политическое кредо Хомейни сводилось к двум главным целям: создание «исламского государства» и уничтожение влияния западной буржуазной культуры. Достижение этих целей, считал он, само собой приведет к «исламскому бесклассовому обществу», «обществу всеобщей исламской справедливости». Для этого необходимо нравственное усовершенствование людей путем восстановления в отношениях между ними исламских моральных норм.
Вокруг Хомейни на общей идейной платформе объединились десятки миллионов людей из самых различных социальных слоев. Выдвинутый им лозунг «справедливого исламского строя» был привлекателен всеобъемлющим характером, благодаря чему каждый мог видеть в нем воплощение собственных представлений об обществе равенства и справедливости.
Превратившись к концу 1978 года из бесплотного символа революции в ее реального вождя, Хомейни молчаливо согласился на то, чтобы его величали имамом — беспрецедентный случай в истории иранского шиизма.
Ближайшее окружение Хомейни в эмиграции составляли относительно молодые представители «исламской интеллигенции», получившие образование на Западе и долгое время готовившие себя там к участию в будущем «исламском государственном правлении». Они многое сделали для придания аятолле вполне респектабельного облика в глазах мировой общественности.
Могучее, беспрецедентное по охвату широких слоев населения, ежедневному накалу и самопожертвованию общедемократическое движение заставило шаха уже 16 января 979 года покинуть пределы Ирана — как оказалось, навсегда. А спустя две недели Хомейни с триумфом вернулся в страну.
Хомейни санкционировал негласные контакты и переговоры с эмиссарами президента США, руководством иранской армии и премьер-министром шахского правительства Бахтияром. Главная цель состояла в том, чтобы методами политического давления обеспечить мирный переход власти, в связи с чем представителям США были даны «клятвенные заверения» относительно безопасности американского военного и гражданского персонала в стране и секретной военной техники, а начальнику генштаба вооруженных сил Ирана генералу Аббасу Карабаги — «гарантии неприкосновенности» высшего офицерства и «заверения» в сохранении целостности армии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362
Мохаммед Реза-шах продолжал тем временем развивать идеи «белой революции»: совершить при жизни одного поколения «прыжок через столетия», перевести Иран «из средневековья в ядерный век». Но упоенный амбициозными планами, монарх не замечал как шаг за шагом подрывает основы своей власти.
Опубликованная 7 января 1978 года официозной газетой «Эттелаат» статья о Хомейни, которую шиитское духовенство сочло вредной и клеветнической, стала искрой, вызвавшей в Иране взрыв антишахского и антиимпериалистического движения, принявшего к осени всенародный характер. Безуспешно испробовав самые разные средства борьбы с революцией, Мохаммед Реза в октябре разрешил Хомейни вернуться на родину, но тот отказался возвращаться до тех пор, пока шах остается у власти.
Хомейни переезжает в пригород Парижа Нофль-ле-Шато. Магнитофонные кассеты с записью посланий аятоллы прокручиваются в десятках тысяч мечетей и на бесчисленных городских базарах Ирана. Массы верующих в мечетях требуют прямого вмешательства в управление государством духовенства, в котором видели единственную силу, способную сохранить контакт с народом и действовать во имя его интересов. Все это не могло не прибавить адептам религии уверенности в том, что именно они способны осуществить чаяния народа.
Идолу «белой революции» и миражам «великой цивилизации» Хомейни противопоставил свой идеал доисламского общества, в котором все слои населения станут жить как братья, единой мусульманской общиной. «Не будь угнетателем, не будь угнетенным» — вот девиз, которым будут руководствоваться все ее члены.
Политическое кредо Хомейни сводилось к двум главным целям: создание «исламского государства» и уничтожение влияния западной буржуазной культуры. Достижение этих целей, считал он, само собой приведет к «исламскому бесклассовому обществу», «обществу всеобщей исламской справедливости». Для этого необходимо нравственное усовершенствование людей путем восстановления в отношениях между ними исламских моральных норм.
Вокруг Хомейни на общей идейной платформе объединились десятки миллионов людей из самых различных социальных слоев. Выдвинутый им лозунг «справедливого исламского строя» был привлекателен всеобъемлющим характером, благодаря чему каждый мог видеть в нем воплощение собственных представлений об обществе равенства и справедливости.
Превратившись к концу 1978 года из бесплотного символа революции в ее реального вождя, Хомейни молчаливо согласился на то, чтобы его величали имамом — беспрецедентный случай в истории иранского шиизма.
Ближайшее окружение Хомейни в эмиграции составляли относительно молодые представители «исламской интеллигенции», получившие образование на Западе и долгое время готовившие себя там к участию в будущем «исламском государственном правлении». Они многое сделали для придания аятолле вполне респектабельного облика в глазах мировой общественности.
Могучее, беспрецедентное по охвату широких слоев населения, ежедневному накалу и самопожертвованию общедемократическое движение заставило шаха уже 16 января 979 года покинуть пределы Ирана — как оказалось, навсегда. А спустя две недели Хомейни с триумфом вернулся в страну.
Хомейни санкционировал негласные контакты и переговоры с эмиссарами президента США, руководством иранской армии и премьер-министром шахского правительства Бахтияром. Главная цель состояла в том, чтобы методами политического давления обеспечить мирный переход власти, в связи с чем представителям США были даны «клятвенные заверения» относительно безопасности американского военного и гражданского персонала в стране и секретной военной техники, а начальнику генштаба вооруженных сил Ирана генералу Аббасу Карабаги — «гарантии неприкосновенности» высшего офицерства и «заверения» в сохранении целостности армии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362