— Напрасно скрываешь ты его имя, — сказал Сердар, — мы его знаем: это Кишная, начальник касты тугов в Мейворе.
Индус с любопытством взглянул на своего собеседника, пораженный и удивленный. Присутствующие вывели из этого заключение, что Кишная, по своему обыкновению, действовал в тени и не думал, чтобы присутствие его в этой местности было замечено.
— Посмотри на нас хорошенько, — сказал Сердар, продолжая свой допрос,
— знаешь ты всех, кто находится здесь?
— Нет, — отвечал факир, с большим вниманием рассматривая по очереди всех присутствующих.
— Можешь поклясться?
— Клянусь Шивой, который наказывает за ложную клятву.
— Так ты не знаешь нас, у тебя нет мести против нас и ты соглашаешься служить человеку, который принадлежит к касте, презираемой всеми в Индии, чтобы предать нас ему.
Индус не отвечал, но всем было ясно, что в эту минуту он боролся с каким-то сильным волнением.
— Я думал, — продолжал Сердар, — что факиры посвящают жизнь своим богам и что между ними не найдется ни одного, который согласился бы служить шпионом разбойников и убийц.
— Рам-Шудор не был шпионом, Рам-Шудор никогда не делал зла, — мрачно отвечал индус, — но у Рам-Шудора есть дочь, которая была радостью его дома, а теперь старая Парвади оплакивает свою дочь Анниаму, которую туги похитили, чтобы принести ее в жертву на следующую пуджу… и Рам-Шудор стал малодушен, когда Кишная сказал ему: «Сделай это, и твоя дочь будет тебе возвращена». И Рам-Шудор сделал, что ему сказал Кишная, чтобы старая Парвади не плакала дома и чтобы ему отдали Анниаму.
И по мере того, как он говорил, все больше и больше прерывался его голос и крупные слезы текли у него по лицу. Глубокое молчание царило в гроте; все эти закаленные люди, которые сто раз жертвовали своею жизнью на поле битвы, чувствовали, что ими овладевает волнение и глубокое сожаление к этому человеку, этому отцу, который оплакивал свою дочь, забывая, что он хотел предать их самому жестокому врагу. Спустя несколько минут Сердар снова заговорил с ним, стараясь придать строгий тон своему голосу.
— Итак, ты признаешь, что нашей жизнью ты хотел выкупить жизнь твоей дочери. Какое наказание заслужил ты за это?
— Смерть, — отвечал индус, совершенно уверенным на этот раз голосом.
— Хорошо, ты сам произнес свой приговор.
Бросив многозначительный взгляд на своих товарищей, Сердар продолжал:
— Даю тебе пять минут, чтобы приготовиться к смерти.
— Благодарю, Сагиб, — сказал факир без всякого бахвальства, — я хотел бы только проститься с бедными животными своими… они всегда были мне верны и так любили Анниаму.
— Ага, вот куда! — воскликнул Барбассон по-французски, думая, что индус не понимал, вероятно, этого языка. — Это своего рода маленький фокус, чтобы пантеры защищали его, а самому дать тем временем тягу. Ах, черт возьми! Это слишком хорошо… нет, слишком хорошо, это своего рода антик, честное слово… я готов расплакаться.
— Ошибаешься, Барбассон, — сказал Рама-Модели, — ты не знаешь людей нашей страны. Человек этот приготовился к смерти и не сделает попытки бежать.
— Эх! Эх! Я готов на опыт, не будь только опасно прибегать к нему.
— Что ты скажешь на это, Рама? — спросил Сердар, несколько поколебавшийся в своем намерении.
— Я отвечаю за него, — отвечал заклинатель.
— И я также, — прибавил Нариндра.
Нана-Сагиб склонил голову в знак согласия.
Сердар подчинился этому единодушному заявлению.
— Если все удастся, как я думаю, — сказал он, — мы сделали хорошее приобретение.
Он сделал знак факиру следовать за собой и направился к выходу во внутреннюю долину, где оставались пантеры, приказав Сами стоять наготове с карабином в руках, ибо не имел никакого желания сделаться жертвой своего великодушия.
Тут произошла сцена действительно необыкновенная. Перейдя через порог входа в пещеру, Рам-Шудор кликнул животных, весело прыгавших по долине. Пантеры бросились к нему и осыпали его ласками; они лизали ему руки, лицо, весело вскрикивая и мурлыча с невыразимой нежностью, затем сворачивались у его ног, подымались и одним прыжком перепрыгивали ему через голову, делая вид, что хотят убежать от него, затем возвращались, ложась у его ног и взглядом вымаливали ласки, которыми он щедро осыпал их.
— Я взял их к себе совсем маленькими, — сказал он Сердару, — всех из одной берлоги; в то время они почти ничего не видели, а когда они стали ходить и играть, то принимали меня за мать и кричали, если я уходил от них. Они никогда и никому худого не сделали, возьми их в награду за то зло, которое я хотел всем вам сделать… Ну, теперь кончено, я готов.
— Хорошо, — сказал Сердар, заряжая револьвер.
— О, только не здесь, они разорвут тебя, как только увидят, что я падаю.
— Войдем в пещеру, они ничего не увидят тогда.
Они вошли в пещеру, и камень тотчас же закрылся за ними. Кончено! Пантеры не могли защитить своего хозяина.
— Ну-с, Барбассон, убедились вы теперь? — спросил Сердар.
— Это выше моего понимания, ей-богу! И мне, как говорят, надо было видеть, чтобы поверить.
Рам-Шудор ждал…
— Итак, жизнь твоя принадлежит нам.
— Да, принадлежит, — просто отвечал индус.
— Ну, так мы сохраним ее тебе, и так как ты нам более полезен живым, чем мертвым, то мы предлагаем тебе служить нам, пока ты нам будешь нужен.
Факир, ожидавший получить роковой удар, не верил своим ушам; он, не моргнувший до сих пор бровью, вынужден был прислониться к стене, чтобы не упасть.
— Ты даришь мне жизнь?
— С условием, что ты будешь верно служить нам.
— Я буду твоим рабом.
— Знай, что мы сумеем вознаградить тебя; пуджа Кали совершится еще через пять недель, мы успеем за это время наказать Кишнаю и вернуть тебе дочь твою.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218