— Очень важные, герцог… Можно ли говорить?— В степи никого нет, услыхать некому.— Но мы не одни.— Это мой верный Грундвиг. От него у меня секретов нет.— Мера переполнилась, герцог. Время действовать наступило. Народ изнемог под тяжестью налогов и не хочет их платить. Не довольствуясь попранием дворянских привилегий, Немец, занимающий трон Биорнов и Ваза, распустил дворянский гвардейский полк, которым командовал ваш зять граф Горн. До той минуты граф был в числе нерешительных, но теперь примкнул к национальной лиге.— Не может быть!— Я вам привез доказательство.— А как армия?— Армия ждет только сигнала…— Ваша светлость, — вмешался Грундвиг, — не разговаривайте здесь, послушайтесь старого слуги! Есть вещи, которых не следует доверять даже ветру, дующему в степи. Вспомните Сверра и Эйстена, умерших на эшафоте… Вспомните вашего родителя, павшего под ножом неизвестного убийцы!— Ну, кто отважится прийти в ског в такую ночь? — отвечал Черный герцог. — Слышишь, какой вой там вдали? Это волки. Они растерзают всякого шпиона, который осмелится забраться в ског. Они — самые надежные охранители Розольфского замка.— Это верно, ваша светлость, но я сегодня ночью слышал какие-то странные звуки… Да вот, извольте прислушаться сами.Со стороны моря послышался какой-то жалобный крик.— Изволили слышать? — спросил, понизив голос, Грундвиг.— Так вот какие звуки тебя беспокоят, Грундвиг! Крик белой совы!Едва герцог произнес эти слова, как другой такой же крик, словно в ответ первому, раздался вдали откуда-то слева.— Это довольно странно, — задумчиво произнес Гаральд.— Тем страннее, ваша светлость, что белая сова летом улетает от нас в Лапландию.— Есть над чем думать! — продолжал, помолчав немного, герцог. — Это какая-нибудь запоздавшая пара. Вот они и перекликаются ночью… Во всяком случае нам нужно вернуться домой: я горю нетерпением узнать поскорей новости. Отложим, Анкарстрем, разговор до более удобного момента. В стенах замка можно будет говорить уже вполне безопасно: оттуда ничто не выйдет наружу.— Так-то лучше, ваша светлость, — сказал Анкарстрем и прибавил, понизив голос: — Немец догадывается, что недовольные вспомнили о Биорнах, и потому нет ничего мудреного, если он разослал всюду шпионов. Негодяй Гинго, его друг и наперсник, организовал их целую армию. Я вам советую, герцог, быть осторожнее.— На коней! — сказал Гаральд, сознавая справедливость всех этих доводов. Едемте домой.Действительно, несмотря на малую вероятность того, что посторонние люди могли забраться в ског, все-таки лучше было пока не продолжать этого важного разговора.Между тем буря дошла до самого сильного разгара. Ветер проносился по степи с такою силою, что всадники вынуждены были крепко прислоняться к лошадям, чтобы не быть опрокинутыми наземь.— В такую погоду — и вдруг мои сыновья в море! — сказал Гаральд.— Может ли это быть, ваша светлость?— Ах, Анкарстрем, ты их еще не знаешь, но завтра я тебя с ними познакомлю. Им любо среди бушующих волн и рева бури; настоящие викинги…Тут герцогу вспомнился страх своего доверенного слуги, он рассмеялся и сказал:— Едемте же, едемте скорее, а то мой храбрый Грундвиг боится сов.— Господин мой! — мрачно возразил Грундвиг. — Тридцать пять лет тому назад была точно такая же ночь и точно также у меня было предчувствие, что в скоге происходят странные вещи. Так же точно кричали зловещие птицы… Ваш родитель, благородный герцог Эрик, не послушал меня тогда и уехал на охоту, а домой его привезли пронзенного семью кинжалами.— Это правда, — печальным тоном произнес Черный герцог, — и смерть его еще не отомщена, несмотря на данную мною клятву. X По дороге в замок. — Два соглядатая. — Трумп и Торнвальд. — На берегу фиорда. Три всадника стрелой полетели в замок Розольфсе.Дорогой они почти не разговаривали между собой, но, приближаясь к замку, старый герцог все-таки не утерпел и, наклонясь к скакавшему рядом с ним Анкарстрему, сказал тихим голосом:— Я опять принялся за свое старинное занятие и недавно мне удалось открыть то, чего в шутку просил у меня мой зять граф Горн.— А чего он у вас просил?.. Беззвучного пороха и безударного пистолета?.. Да?— Вот именно.— И вы изобрели такой порох и такой пистолет?— Да.— Ну, теперь, Немец, берегись!— Я думал, что заговорщики удовольствуются его отречением.— Нет. Слишком уж много крови им пролито.— Послушай, неужели ты?— Да, мне достался жребий!..Положив руку на круп Гаральдовой лошади, гигант Анкарстрем наклонился к самому уху герцога и шепотом продолжал:— Дни Немца сочтены. В насмешку над дворянством он через две недели дает костюмированный бал-маскарад, на который приказано явиться всем дворянам. Графу Горну будет одному известен тот костюм, в который нарядится король. Граф укажет мне на него тем, что подойдет к королю и скажет: «Здравствуй, прекрасная маска!» После этих слов Немец падет мертвый.— Убийство! — с отвращением прошептал Гаральд и вздрогнул.— А вашего отца разве не убили, не заманили в гнусную западню? Разве кровь нашего лучшего дворянства не вопиет к небу о мщении?Точно сговорившись, герцог и Анкарстрем задержали своих коней и поехали тише.— Я сомневаюсь, чтобы мои сыновья согласились принять участие в заговоре, имеющем целью…— Тише, ради Бога! — вскричал Грундвиг, все время бывший настороже.Словно в подтверждение его опасений шагах в двадцати от всадников снова раздался где-то в темноте крик белого филина. Черный герцог невольно вздрогнул. Теперь и ему самому показался странным этот крик зловещей птицы полярных ночей.— О, чтоб тебе черт шею свернул, проклятая птица!

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22