.. Твой отец кто - рыбак?
- М-г-гу, - произнес Аверя. - А вы кто будете - студенты?
- Были, сейчас на работе: вот он - артист, читает с эстрады юмор, басни и прочее, а я - экономист.
- А-а-а... - протянул Аверя, с неподдельным удивлением глядя на него, потому что за все свои тринадцать лет не видел ни одного живого экономиста. Артистов видел - приезжали из Одессы, а вот экономистов - нет, наверно, он очень важная персона.
Аверя и не заметил за разговором, как из воды вышел Лев с маской, поднятой на лоб.
- Контакт с местным населением! - бросил он.
Так и не удалось в этот день Авере поплавать с ластами и маской.
Знакомый пронзительный визг заставил его подскочить с песка и броситься в глубину пляжа, к старым корявым вербам у плетней. Там лежал конец толстого ребристого шланга, по которому землесос, работавший на Дунайце, гнал со дна протоки воду с илом.
Вода была темно-коричневая, почти черная, била упругой и толстой, с бревно, струей и широким ручьем, проложив в песке руслице, сбегала в реку. Там-то вот, у конца шланга, и раздался визг.
Аверя ринулся туда. Аким с Власом и Фимой держали за руки и ноги Маряну перед самым жерлом шланга, а она вырывалась, билась, вся черная от жидкости, судорожно дергая ногами...
Ее визг не был мольбой о помощи. Просто Маряне было приятно, страшновато и весело - вот она и визжала. Аверя не стал ее освобождать. Помогая Фиме, он отобрал у нее одну Марянину ногу - самому бы две не удержать - и схватил ее железной хваткой. Ах, как ему стало жаль, что так много времени проговорил напрасно с Аркадием и столько упустил! И как это Маряна далась ребятам в руки...
Брызги темной жидкости попадали Фиме в лицо; она щурилась, гримасничала и, едва удерживая вырывавшуюся ногу, хохотала и визжала не хуже Маряны.
- Ну давай мне, давай! - Аверя оттолкнул Фиму, прижал локтем к боку и вторую Марянину ногу и завопил на весь пляж: - В воду ее, в воду!
Они торжественно понесли ее к Дунаю, а Фима бежала рядом, держась за живот от смеха. Маряна дергалась своим негритянским телом: даже щеки и нос и те измазаны.
Зайдя по колено воду, стали раскачивать ее за ноги и руки.
- Раз, два... - громко считал Аверя.
- Ну пустите, мальчики, пустите свою вожатую... Как не совестно... Вот откажусь от вас...
- Два с половиной... - неумолимо считал Аверя.
Увидев, что Лев бежит от палатки, на ходу открывая футляр фотоаппарата, Аверя замедлил счет и, когда убедился, что Лев успел поймать их в объектив, произнес трагическим голосом:
- Три!
Метра на два, с разбросанными руками и ногами, взлетела Маряна в воздух, шлепнулась в воду, тут же вынырнула и, совершенно чистая, сверкая смуглотой плеч, вскочила на ноги и бросилась мстить Авере:
- Предатель!
Аверя увертывался от нее, падал в ноги, хлопался в болотца илистой воды и, наверно, в конце концов попался бы в Марянины руки, если б не Саша, не тот самый пограничник, след для которого вчера прокладывал Аверя...
Он шел через пляж, чуть наискосок от домиков с вербами, шел в полной военной форме, с пистолетом на боку, и среди полуголых купающихся людей выглядел очень странно. Но еще странней было то, что он шагал без своего неизменного Выстрела. Саша по прямой двигался к ним, к Маряне с Аверей. Они не видели его, перебегали с места на место, и ему несколько раз приходилось менять направление.
- Саша! - крикнула Алка, первая заметившая его.
И Маряна перестала преследовать Аверю.
- Здравия желаю! - сказал старший сержант и даже взял под козырек. Можно вас на минутку? - Он никогда не обращался к Маряне на "вы".
- Ну чего тебе? - Маряна показала отбежавшему Авере кулак.
"Сейчас начнет благодарность выносить от имени и по поручению..." весело подумал Аверя и почти ничего не расслышал из их разговора, потому что Саша отвел ее в сторонку. Расслышал Аверя только вот что.
- А мне не совестно, - на какой-то его вопрос ответила Маряна. - Ну и что, что я вожатая? Пусть другие, а я - нет... Ерунду ты городишь - мне нравится дурачиться с ними...
Саша заговорил еще тише, и Аверя услышал только несколько разрозненных слов:
- Дистанцию... Нельзя... Уважение...
На эти слова, непонятно зачем сказанные, Маряна только рассмеялась:
- Ну и пусть... Ты вот, доблестный представитель Вооруженных Сил Советского Союза, снисходишь до нас, а я что, хуже? Ну и скажешь же... Что-что? А разве ты приглашал? Не слышала, честно говорю.
Саша еще что-то сказал.
- Постараюсь, - и опять засмеялась. - Когда? В девятнадцать ноль-ноль?
Саша снова взял под козырек, деревянно повернулся через левое плечо и едва ли не строевым шагом зашагал по пляжу назад. Маряна сразу перестала интересоваться Аверей, села в кружке ребят, и он подсел к ним.
- А ты, Фима, сколько раз была у Матрены?
Фима, отжимавшая из косичек воду - искупалась, смывая ил, - сморщила лоб, подсчитывая:
- Разика три.
- Не очень-то много. А обещала...
- Маряша, - запричитала, улыбаясь, Фима, - да все вырваться не могу... Дом проклятый...
- А сюда вырвалась? И не скажешь, что у тебя усталый вид.
Фима сузила глаза и затаила в уголках губ улыбку.
- Так то не полы мыть и не на базар для стариков бегать. И ночью встану, чтоб вымазать тебя илом и бросить в Дунай...
- Ох и хитрющая ты! Я тебе... - погрозила пальцем Маряна. - Чтоб в ближайшие дни сбегала...
- Есть! - Фима вскинула к виску ладошку.
- А ты, Селивестр?
- Был у своего деда раз пять.
- Как дела у Аверьяна?
- Нормально. Жалоб от старушки не поступит. - Аверя нахально посмотрел в глаза Маряне, и его лицо, худощавое с грубым, неровным, обветренным, каким-то пятнистым загаром, было чуть надменным и лихим.
- Проверю.
- Хоть сейчас.
За спиной заиграла румынская музыка:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35