Ссылка А. Я. Вышинского и
других авторов на знание членов сообщества <общей
установки>, <общего преступного плана>, как достаточ-
ное основание для вменения всех преступлений, вряд ли
может быть признана состоятельной. Если участие в пре-
ступном сообществе являлось само по себе преступлени-
ем, как это имело место в отношении участия в контрре-
волюционной организации (ст. 58" УК), бандитской
группе (ст. 59 УК) и лжекооперативной организации (ст.
129-а УК), то вступление в одно из этих преступных со-
обществ и знание его общего преступного плана могло
А. Я. Вышинский, Вопросы теории государства и права,
М., 1949, стр. 115, 116; см. также А. Н. Трайнин. Учение о соуча-
стии. М., 1941, стр. 94; А. А. П и о н т к о век и и, В. Д. М ень ша-
ги н, Курс советского уголовного права, т. 1, М., 1955, стр. 200-
202: <Советское уголовное право. Часть Общая>, М., 1952, стр.
"08-309.
182
являться лишь основанием для ответственности именно
за участие в данном сообществе. В свою вчередь преде-
лы и объем этой ответственности, по нашему мнению,
должны уже определяться не только знанием <общего
преступного плана>, но и степенью осведомленности о
конкретных преступлениях, совершаемых данным сооб-
ществом, и степенью участия в их подготовке, соверше-
нии и т. д. Только при соблюдении этого требования мож-
но говорить .об индивидуализации ответственности чле-
нов преступного сообщества. Вменение же в равной мере
каждому участнику сообщества всей совокупности пре-
ступлений, совершенных данным сообществом, неизбежно
вело бы к объективному вменению и уравниловке при
определении меры наказания виновным, так как игнори-
ровались бы важнейшие критерии их опасности - сте-
пень осведомленности и степень участия в деятельности
сообщества. В редакционной статье журнала <Комму-
нист> с полным основанием отмечалось, что на практи-
ке положение А. Я. Вышинского об ответственности уча-
стников преступной группы <могло вести лишь к необос-
нованным осуждениям, к применению необоснованных
суровых, несправедливых наказаний к людям, вина ко-
торых была незначительной>.
При применении нового общесоюзного и республикан-
ского законодательства, которое в основном восприни-
мает упомянутые выше формы соучастия особого рода,
прежние недостатки и ошибки не должны иметь места.
В соответствии с общими принципами советского уголов-
ного. права при совершении антисоветской организацией
ряда преступлений или совершении бандой нескольких
нападений, а также в других случаях совершения ряда
преступлений сообществом каждому из членов этих пре-
ступных объединений должны вменяться только те пре-
ступления или эпизоды, в которых данное лицо принима-
ло какое-либо участие или, по крайней мере, знало об
их подготовке или совершении другими членами.
2. Индивидуализация наказания
Соблюдение принципа индивидуализации наказания,
лежащего в основе деятельности советского суда при на-
значении наказания преступникам, особенно важно при
1 <Укрепление социалистической законности
наука>, <Коммунист> 1956 г. № II, стр. 21,
и юридическая
183
определении конкретной меры наказания соучастникам.
В данном случае, поскольку речь идет о совместном уча-
стии нескольких лиц в совершении одного и того же пре-
ступления, особенно важно точно соразмерить общест-
венную опасность деятельности каждого из соучастни-
ков, учесть личность виновных и назначить в пределах
санкции соответствующей статьи действительно справед-
ливое наказание каждому соучастнику. Ошибки суда в
определении меры наказания отдельным соучастникам
подрывают авторитет социалистического правосудия и
значительно снижают эффективность приговора в отно-
шении выполнения задач как специального, так и обще-
го предупреждения.
Советское уголовное законодательство дает суду в
вопросе назначения наказания соучастникам четкие ука-
зания, позволяющие на основе материальных критериев
определить реальную опасность каждого соучастника и
назначить ему действительно справедливое наказание,
отражающее степень его вины перед социалистическим
государством. Эти указания по своему характеру ничего
общего не имеют с положениями буржуазного уголовно-
го законодательства или отказывающегося вообще от
дифференциации ответственности соучастников за счет
расширения понятий исполнителей, или пытающегося
регламентировать деятельность суда при назначении на-
казания формальными критериями, на деле не только не
помогающими, но даже мешающими назначению спра-
ведливого наказания. В этом отношении многие буржу-
азные законодательства идут разными путями. Англий-
ское, например, подразделяет априори по формальным
признакам соучастников на главных и второстепенных и
связывает с этим делением степень наказуемости отдель-
ных соучастников. Немецкое (УК 1870 года) устанавли-
вает заранее по формальным признакам для отдельных
соучастников обязательность смягчения наказания.
Швейцарское (УК 1937 года) указывает на возможность
смягчения наказания некоторым соучастникам опять-
таки в зависимости от формально выполняемой ими ро-
ли. Как можно видеть, ответственность соучастников
строится по принципу формальной оценки опасности пре-
ступной деятельности соучастников.
Советскому уголовному праву, построенному на мате-
риальной оценке преступления, чужд формальный метод
Щ
оценки степени общественной опасности преступной дея-
тельности соучастников. Поэтому, не давая заранее ука-
заний о степени наказуемости отдельных соучастников
по формально выполняемым ими функциям и провозгла-
шая ответственность всех соучастников за совершенное
ими преступление на равных основаниях, советское уго-
ловное законодательство в то же время в целях достиже-
ния максимальной индивидуализации наказания винов-
ным всегда предлагало суду определять наказание со-
участникам <в зависимости как от степени их социаль-
ной опасности, так и от степени участия в преступлении>
(ст.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96