– повторил шейх. – Иначе...
Этот мрачный дворик, окруженный черными домами, был поистине впечатляющ. Малко колебался. Голос рассудка призывал его не раздражать противника... К тому же от подобного рода обещаний можно легко отказаться. Но вдруг ему стало стыдно перед самим собой. Древняя его кровь кричала ему, чтобы не смел унижаться! На ум неожиданно пришла арабская пословица.
– Лучше быть мертвым львом, чем живой собакой, – медленно произнес он. – И вообще, пошли вы к черту!
Затаив дыхание, Малко ждал. Громоподобный хохот прервал молчание. Лунообразная физиономия шейха конвульсивно дергалась от самой искренней радости. Приступ сумасшедшего хохота длился, по крайней мере, минут пять. Вслед за тем Абу Чаржах пролаял новый приказ, и рабы отступили, как хорошо смазанные автоматы. Кувейтец подошел к князю. Из его жабьих глаз от смеха текли слезы. Он дружески протянул пленнику пухлую руку:
– Вам не нужна никакая виза. Теперь вы – мой друг. Люблю мужественных людей!
Удивительный способ обретать новых друзей!
– Что все это значит? – спросил князь.
Шейх его обнял и сделал таинственное лицо.
– Садитесь в мою машину. Сейчас я вам все объясню.
Малко уселся в красный «бьюик», и сразу же ему в нос ударил крепчайший запах алкоголя. Сиденья были предусмотрительно обтянуты синтетическим материалом, между ними торчали бутылки виски и коньяка. На заднем сиденье он заметил два золотистых предмета. При ближайшем рассмотрении они оказались позолоченными автоматами «скорпион». Шейх плюхнулся рядом, взял картонные стаканчики, налил в них виски и один протянул Малко:
– С Новым годом!
– С Новым годом! – вежливо ответил тот.
Шейх проглотил обжигающую жидкость.
– Я знал о том, кто вы такой, еще до вашего прибытия. Просто ваш шофер работает на меня. Сегодня вечером я получил от моего дяди эмира приказ выдворить вас из Кувейта.
– А если бы я не вышел из «Шератона»?
– Мы бы за вами пришли.
Молчание. Положение вещей не менялось, несмотря на внезапно вспыхнувшую дружбу шейха. Малко решил пустить пробный шар:
– Вам также известно, для чего я приехал?
Кувейтец мрачно захохотал:
– Догадываюсь. Во всяком случае, Ричард Грин чрезвычайно обеспокоен. Он сам мне говорил.
Малко ничего не понимал.
– Если вы в хороших отношениях с Ричардом Грином, то зачем же меня выгонять?
Круглое лицо Абу Чаржаха внезапно омрачилось.
– Господин Ричард Грин считает меня дураком! Он должен был меня предупредить о вашем приезде. Я думал, что он это сделает. Когда я понял, что ничего не дождусь, то вынужден был действовать сам. Однако будучи у его величества, не мог уехать раньше.
– Ричарда Грина попросту нет в Кувейте, – сказал Малко.
Кувейтец отверг возражение:
– Здесь находится госпожа Рикор. Она даже была с вами... – Он захихикал, однако Малко почувствовал, что собеседник всего не говорит и что за всем этим спектаклем что-то кроется.
– Меня очень огорчает это недоразумение, – сказал он, поудобнее устраиваясь на холодной обивке. – Я думаю, что в наших интересах его развеять. Более того, я надеюсь, что мы сможем сотрудничать. Ведь для Кувейта важно сохранить добрую репутацию, и если Киссинджер будет убит здесь...
Малко почувствовал, что задел чувствительную струнку. Черты лица собеседника незаметно разгладились. Он налил второй стаканчик виски.
– Я должен быть очень осторожным, – объяснил он. – Нас, кувейтцев, не любят. В особенности иракцы. Завидуют нашему богатству. И при всем том палестинцам у нас лучше, чем где бы то ни было. И все равно они завидуют. Если бы до них дошло, Что я с вами сотрудничаю, разразился бы ужасный скандал. Его величество был бы вынужден лишить меня поста.
Малко ухватился за спасительную идею:
– Если бы мне удалось вам помочь, Кувейт бы от этого только выиграл.
Абу Чаржах вздохнул:
– Конечно, конечно. По сравнению со мной у вас руки развязаны. Если в этом деле действительно замешаны палестинцы, то все равно мне трудно что-то предпринять... – Он глянул на Малко краешком глаза и лукаво улыбнулся. И тут до того наконец дошло, для чего был разыгран весь этот спектакль: начальник Махабета хотел обрести тайного сообщника, на которого бы он мог рассчитывать. Он устроил своеобразный экзамен и, кажется, остался доволен. Малко же продолжал нащупывать дальше.
– Во всяком случае, без вашей помощи я ничего не смогу сделать в этой стране. Не скрою от вас, что и у Ричарда Грина нет никаких следов.
Шейх оперся на подлокотник, явно польщенный. Малко заметил это и повел игру более уверенно. Он рисковал, но выхода не было.
– Знаете ли вы убийц принца Саида аль-Фюжелаха?
Кувейтец помолчал, потом пожал плечами:
– Не знаю. Скорее всего иностранцы. Может, палестинцы. Но за что его убили?
– Принц Саид был осведомителем ЦРУ. Он знал имена предполагаемых убийц Киссинджера.
Абу Чаржах изумленно икнул, плюнул через открытое окно и закурил сигарету.
– Сомневаюсь, что это так, – пробормотал он.
– Вы собираетесь оставить это преступление безнаказанным?
Тот покачал головой:
– Эмир, мой дядя, известный своей мудростью, не раз советовал мне не дразнить палестинцев. Принц Саид не был популярным. И если даже мы арестуем виновных, их очень трудно будет судить. – Он вздохнул. – Проклятая нефть! Прежде мы были у себя хозяевами, слишком бедными, чтобы кто-то нам завидовал. В те времена этим псам отрубили бы голову. Да ведь прошлого не воротишь!
– Неужели у вас нет никаких следов? – настаивал Малко. – Убийство же совершили средь бела дня!
Шейх выбросил сигарету. В свете костра, разожженного посреди двора, двигались черные тени.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53