Она отняла губы, и он почувствовал на своей коже ее горячее дыхание. Глаза Ведлы были открыты, но на него она не смотрела. Протянув руку, он отыскал под шелком упругие груди с длинными твердыми сосками. У этой девочки было тело взрослой женщины.
Ведла вздрогнула от неожиданности, но тут же дала ему понять, что не хочет, чтобы он продолжал свои ласки, Она опять принялась ласкать его, и им овладело безумное желание, чтобы ее губы вернулись на прежнее место.
Она так и сделала. Но на этот раз почти застенчиво. Тонкие пальцы продолжали нежно его ласкать. Но вот она замерла, словно удав, проглотивший кролика. Потом опять медленно оторвала губы.
Сначала все чувства Малко обострились, но Ведла своими умелыми прикосновениями постепенно заставила его успокоиться...
Иногда она как бы приостанавливалась, лишь чуть-чуть прикасаясь к нему языком, и тогда ему начинало казаться, что время тянется чудовищно медленно. Потом ласки стали все более и более властными, но без резких движений. Голова ее медленно ходила вверх-вниз, словно змея перед факиром, повинуясь движению бедер Малко.
Затем, словно обезумев, голова вдруг ускорила ритм, и все накопленное Малко в течение этого часа желание вырвалось разом на волю. Он приглушенно застонал, извергаясь в нее, а Ведла продолжала прижиматься к нему своим ртом, и все ее маленькое тело напряглось, стараясь усилить его наслаждение. Он услышал, что где-то далеко зазвонил телефон.
Волна схлынула, а Ведла свернулась клубочком у него на животе, все еще не отнимая своего рта и ожидая, когда он полностью успокоится. Потом встала и привела в порядок его одежду. После такого урока Кама Сутры Малко трудно было спуститься на землю. Ведла же, как примерная девочка, уже сидела опять на пятках и маленькими глотками пила свое молоко, напоминая насытившуюся кобру.
Она оставалась все в той же позе, когда в комнату вошел Алан Праджер, без рубашки, в шортах и с заспанным лицом.
— Мне позвонили, — объявил он, — вас ждут в Амритсаре послезавтра.
Малко равнодушно кивнул головой. Сейчас мысли его витали очень далеко от ЦРУ... Ведла незаметно ушла в свою комнату, прихватив стакан с молоком.
— Я еду один?
— Нет, я вызвал Амарджит. Мы вместе поужинаем.
В очередной раз зевнув, Алан Праджер вздохнул:
— Просто подыхаю! Ведла вам не очень мешала? — спросил он со странной улыбкой.
— Нет, а что?
— Я уже говорил вам, что она ни за что не хочет возвращаться домой, — объяснил американец. — В первую же ночь я обнаружил ее в своей постели. Это, конечно, было неплохо, но я не могу оставить ее у себя. И вообще, из-за моей «лихоманки» мне сейчас не до этого. Я подумал, что она захочет к вам прибиться...
Отрицать было бесполезно.
— Я это не так понял, — сказал Малко. — Но она мне показала очень милый образчик своих возможностей.
— У индианок это в крови, — улыбнулся Алан Праджер. — Но несколько веков арабского и английского правления, приучили их к целомудренности. Их бывает очень трудно расшевелить. Во всяком случае, если вы хотите взять ее к себе в гостиницу...
— Это деликатный вопрос, — заметил Малко.
Алан Праджер кивнул.
Ну хорошо. Тогда давайте поговорим о делах серьезных.
Он сходил в другую комнату и вернулся с кожаной сумкой, которую протянул Малко.
— Вот то, что вам понадобится в Амритсаре.
В сумке лежал фотоаппарат «Лейка» и автоматический кольт 45 с тремя обоймами. Из-за таможенного досмотра Малко не смог взять на этот раз свой миниатюрный пистолет. ЦРУ же, за исключением экстренных случаев, отказывалось провозить оружие по дипломатическим каналам в такую страну, как Индия.
Малко взвесил огромный пистолет на руке.
— Такую пушку не просто спрятать...
Алан Праджер улыбнулся.
— Хотите, я покажу вам фотографии Лала Обероя? Вернее, того, что от него осталось? Я хочу, чтобы вы вернулись из Амритсара живым. Эта штука стреляет ядрами, но зато она эффективна. Этим кольтом очень давно никто не пользовался, он в прекрасном состоянии, а номер вытравлен кислотой.
Малко тоже хотелось вернуться из Амритсара живым. Он взял сумку, продолжая думать о Ведле. Жалко, что она так плохо говорит по-английски. Она была бы очень приятной спутницей...
* * *
Высокая и голубоглазая молодая блондинка в роскошном сари прошла перед Малко под руку с красавцем индийцем в костюме типа «Мао», на шее у него была надета гирлянда из цветов шафрана. В холле отеля «Тадж-Махал» толпились индианки в разноцветных сари, чернобородые индийцы в чалмах. Была суббота, день свадеб, и из сада доносились звуки музыки. Разукрашенные, словно новогодние елки, женщины поглощали в огромных количествах миндаль, печенье и орехи или сплетничали по углам холла.
— А вот и Амарджит, — объявил Алан Праджер.
К ним подошла молодая женщина в джинсах и белой кофточке, с распущенными по плечам волосами. Очаровательная брюнетка с матовой кожей, великолепно очерченным ртом и умными глазами. Ее вполне можно было принять за испанку или итальянку.
Американец представил их друг другу.
— Амарджит Охри. Малко Линге, мой сотрудник.
Он не стал уточнять, какой именно сотрудник — по продаже библий или по шпионажу... В отличие от большинства индианок, молодая женщина вела себя с мужчинами очень непринужденно. Взгляд ее с нескрываемым интересом задержался на Малко.
— Я везу вас в «Маглай», — заявил Алан Праджер. — Это не самый худший вариант...
«Мерседес» двинулся к северной части Дели, переехав через величественную площадь, на которой высились так называемые Индийские Ворота — Индиа Гейт, памятник погибшим индийцам. Затем, проехав по Джан Патх, они оказались на площади Коннот Плейс, в коммерческом центре Нью-Дели, и свернули, наконец, на мрачную улочку, Кеннот Серкл, где под арками, покоящимися на некогда белых колоннах, расположился ресторан «Маглай».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64