При такой скорости к полуночи уже можно было бы быть в Мексике. Джонс позвонил Малко, номер был занят, и ему пришлось минут пять ждать.У Малко новостей не было.— Оставайтесь на месте, я вам перезвоню, — сказал он им и повесил трубку, предварительно записав номер их кабины.После этою Малко позвонил Худу.— Делайте что хотите, — сказал он ему, — но найдите эти машины. Речь идет о жизни и смерти одной моей сотрудницы.Худ проворчал:— Ладно. В Дейли Сити стало спокойнее. Я брошу на это дело весь свободный штат. Если тачки не превратились в летучих змей, то мы вам их найдем.Повесив трубку, Худ подключил к своей коротковолновой сети все патрульные машины.— Говорит Худ. Внимание всем патрульным машинам. Код нуль. Используйте все средства для задержания двух автомашин, характеристики которых я вам сообщу. В случае необходимости можете применить оружие.Код нуль означал, что речь идет об операции повышенной важности. Это означало, что если патрульная машина задержала взломщиков, она должна была их отпустить и мчаться на вызов.— А если какой-нибудь сукин сын прозевает эти тачки, то будет до конца своих дней мести пустые коридоры Алькатраса.Спустя три минуты Джонс и Брабек увидели промчавшуюся сломя голову полицейскую машину.— Не волнуйся, старик, — сказал Джонс насмешливо, — они ничего не найдут.Малко метался по своей комнате. Имея дело с таким коварным врагом, он не очень рассчитывал на полицейские силы.Несмотря на дурные предчувствия, он еще ждал звонка Лили. Уже около часа он о ней ничего не знал.Прошло еще полчаса, когда раздался телефонный звонок. Малко заставил себя дождаться третьего звонка, и только потом снял трубку. Он услышал мрачный голос Худа:— Машины обнаружены, — сообщил он. — На дне оврага Сан-Бруно, это вдоль Гваделупа-роуд. В машинах никого не было. Следов крови не обнаружено.— Я еду. Пришлите за мной машину.Малко не мог больше сидеть сложа руки. Его обвели вокруг пальца, как мальчишку. Он взял пистолет, сунул его за пояс и вышел, по телефону предварительно введя Джонса в курс дела.Лили открыла глаза и в ужасе закрыла их. Над ней склонилась высокая китаянка в белом платье, лицо ее ничего не выражало.— Ты будешь говорить, тварь? — спросила она бесстрастно.Лили собрала все свое мужество.— Выпустите меня немедленно. Иначе он придет и убьет вас.— Кто это «он»?Таитянка прикусила губу, но китаянка уже отвернулась от нее.— Заставьте ее сказать все, что она знает, — приказала она китайцу, находящемуся в комнате. — Я сейчас вернусь.Лили попыталась высвободиться. Тщетно. Она лишь приподняла голову и увидела подходящего к ней китайца с маленьким никелированным инструментом в руке. Китаец был холеный, с сытым лицом. Он добродушно посмотрел на Лили:— Ты скажешь, зачем ты следила за мадемуазель Ян-си? — мягко спросил он.Лили покачала головой.Китаец пинцетом зажал левый сосок Лили и изо всех сил сжал его. Из горла Лили вырвался нечеловеческий крик, ее тело согнулось в дугу и обмякло. Китаец не произнес ни слова, но его рука с пинцетом опустилась ниже. Он снова с силой сжал пинцет...На этот раз Лили вырвало, и она чуть не задохнулась. Китаец невозмутимо продолжал жуткую пытку.Когда двадцать минут спустя китаянка вернулась, Лили лежала без признаков жизни с пеной у рта. Ее грудь и низ живота были в крови, тело чуть-чуть вздрагивало.— Мне кажется, она сказала все, что знала, — сказал китаец, раболепно улыбаясь.Он повторил то, что узнал от Лили. Китаянка кивнула головой.— Это соответствует тому, что мне известно. Человек, о котором девушка говорит, очень опасен. Необходимо избавиться от него как можно быстрее. И девушка нам еще в этом поможет.Она подошла к Лили и ударила ее по щеке. Таитянка открыла глаза.— Ты умрешь, — спокойно сказала китаянка. — У тебя есть выбор между легкой смертью и такими муками, от которых ты через час взмолишься о смерти. Если ты будешь послушной, мы не причиним тебе страданий.Лили кивнула. Она была сломлена как физически, так и морально. Ей никогда раньше не приходило в голову, что может быть такая боль. Ее пытали жутко. Никто даже из профессионалов не выдерживает таких пыток; все рано или поздно начинают говорить. Лили не знала этого, и ей было стыдно. Она считала, что предала Малко, и думала о том, что никогда больше не осмелится посмотреть ему в глаза. Лучше умереть. Тогда он простит ее.Она чувствовала, что может еще больше предать его. Но ее собственное тело предало ее. Она не могла больше даже подумать, что китаец снова дотронется до нее. Мысленно Лили просила у Малко прощения.Китаянка принесла магнитофон и поставила его перед Лили:— Ты запишешь то, что я тебе продиктую, и тогда я оставлю тебя в покое.Парализованная животным ужасом, Лили прошептала: «да». Три раза подряд она повторила послание, продиктованное ей китаянкой. Она не могла объяснить себе, почему никто не услышал ее крика. Лили не знала, что находилась в глубоких подвалах бетонного здания, окруженного парком.Китаянка прослушала запись, убедившись, что запись хорошая, она убрала магнитофон и сказала:— Хорошо. Сейчас ты уснешь. Ни о чем больше не думай. Тебе не будет больно.Китаец спросил:— Допрос окончен?Китаянка ответила:— Я уверена, что она сказала все, что знает. Зачем терять время? Теперь она должна умереть.Китаец без всякого желания взглянул на прекрасное обнаженное тело Лили. Она же с ужасом смотрела на своих палачей.— Давайте, — сказала китаянка.Китаец взял одну из трубок, висевших над операционном столом, на конце которой было стальное сверло. Он взял левую руку Лили, согнул ее в локте и погрузил сверло в вену. Таитянка застонала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58