Пиджак мертвеца начал тлеть. Издали донеслась сирена пожарной машины. Бедная Маргарет Лим плохо кончала свой земной путь.
Малко нагнулся к лежащему на земле и перевернул его. Из-за крови было трудно различить черты лица. Вся его левая сторона была раздавлена, расплющена, как огромным молотом. Кровь смочила черные волосы, рубашку и белый галстук. Выпрямившись, Малко услышал резкий возглас Линды позади него:
– Но это не Лим!
* * *
Он обернулся. Линда, широко раскрыв глаза, смотрела на труп так, словно это был дракон.
– Это не Лим, – повторила она, – я знаю его.
Малко посмотрел на остановившийся кортеж и сумятицу вокруг.
Ай Ю исчез. Малко едва сдержал нервный смех, несмотря на трагедию, гибель и раны людей. Лим ловко сыграл.
Инстинктивно Малко чувствовал, что китаец скрывается где-то неподалеку. Тот нашел хитроумный способ сохранить свой авторитет и свою жизнь.
* * *
Джон Кэнон нервно теребил свои густые седые волосы, глубокая морщина обозначилась на его широком лбу. Хотя была суббота, он созвал в посольстве своих ближайших сотрудников на совещание вместе с Малко. На его столе лежало досье по делу Лима.
– Черт возьми, – сказал он, – если эта история с Народным банком правда, то... Вы уверены, что это не обман?
– Я не проверял Сакру Убин на «детекторе лжи», – возразил Малко. – Но я думаю, она говорила правду. И меня тревожит тот факт, что Лим установил контроль над тремя калифорнийскими банками...
– Не говорите мне об этом, – сказал глава отделения ЦРУ, хватаясь за голову. – Если мы прозевали подобное дело, то представляете, куда это ведет...
Малко коварно добавил:
– Кроме того, правительство этой маленькой чистенькой диктатуры, кажется, стакнулось с нашими советскими друзьями... Хотя я пока не знаю, как это произошло... Не полагаете ли вы, что настало время поставить несколько серьезных вопросов перед властями этой страны?
Американец покачал головой.
– Пока еще до этого не дошло. У нас нет никаких доказательств – только россказни какой-то малайки, которая говорит, что кто-то ей сказал, что видел голубую «тойоту». Не так ли? Кроме того, Сингапур – одна из немногих стран в Юго-Восточной Азии, где американец может ходить по улицам, не опасаясь, что ему плюнут в лицо. Поэтому мы должны быть очень осторожны. Я пошлю сегодня вечером секретный доклад в госдепартамент. Но надо найти этого чертова Лима. Во что бы то ни стало. А пока посмотрим, что нам известно о Народном банке.
Он открыл картонную папку.
– "Московский Народный Банк. Пять лет находится на Шентон-вэй. В настоящее время строит семнадцатиэтажное здание на Робинсон-роуд. Филиал советского Государственного банка. Руководитель – некий Николай Кулбак. Пятьдесят три года. Пять лет провел в Лондоне. Имеет репутацию превосходного финансиста. С 1958 по 1960 год учился на двухгодичных финансовых курсах КГБ в Ленинграде. Не пьет. Рост – метр восемьдесят, вес – восемьдесят девять килограммов. Живет в советском посольском комплексе на Ниссам-роуд. Очень хорошо говорит по-английски и по-малайски, немного по-китайски. Его коллеги из других банков, действующих в Сингапуре, находят его приятным человеком. Осторожен и осмотрителен..." Самое интересное я оставил под конец: у него есть голубая «Тойота-2000».
Двое мужчин посмотрели друг на друга. Разумеется, автомобиль – еще не доказательство. И все же...
Джон Кэнон продолжал листать папку.
– "В прошлом году оборот Народного банка составил 600 миллионов долларов. Это ставит его на второе место после «Фёрст Нешнл Бэнк», но перед сингапурским отделением «Бэнк оф Америка».
Американец продолжал листать папку.
– Итак. «Номер два в Народном банке – Амос Вунг. Китайско-голландский метис. 47 лет. Учился в Джакарте и Куала-Лумпуре. Шесть лет работал в Куала-Лумпуре в отделениях гонконгского и шанхайского банков. Затем в сингапурском отделении „Бэнк оф Америка“. Специалист по недвижимости. Три года назад стал человеком номер два в Московском Народном банке. Женат. Трое детей. Живет на Лермит-роуд. Каких-либо явных пороков за ним не числится. Никаких политических симпатий не проявляет. Никаких скандалов с ним не случалось. В „Бэнк оф Америка“ его считали одним из лучших представителей „компрадорских“ слоев, которые когда-либо здесь работали. Принял сингапурское гражданство пять лет назад».
Джон Кэнон положил папку на стол и привычным жестом запустил пальцы в свою седоватую шевелюру.
– Я думаю, нужно кое-что предпринять, не дожидаясь Лима.
Он нажал кнопку внутреннего телефона.
– Гарри, принесите мне папку РЕДВУД.
Через полминуты темноволосый молодой человек в очках, с заостренным, как у хорька, носом, похожий на хиппи, вошел в кабинет с папкой под мышкой. Джон Кэнон представил его Малко:
– Гарри Нэш. Принц Малко Линге.
Те пожали друг другу руки. Джон Кэнон сразу же перешел к делу.
– Гарри, у нас есть электронное наблюдение за банком «поповых»?
Молодой человек отрицательно покачал головой.
– Нет, сэр. Единственная вещь, которая у нас есть, это палатка с напитками напротив советского посольства... Там сидит одна девушка, которой мы платим. Я изучал возможность начинить бутылки с кока-колой... Но это еще не готово.
– А как обстоит дело с прямым проникновением? Гарри Нэш потер подбородок.
– Не блестяще. Кое-кто в низших звеньях Аэрофлота. Шаэр, одни в консульстве. Полгода назад мы предложили полмиллиона долларов одному офицеру КГБ, чтобы он перешел на Запад. Но его перевели в другое место.
– Я хотел бы, чтобы за этим чертовым банком было установлено наблюдение, – приказал Джон Кэнон. – Если бы можно было перехватывать их сообщения в Москву.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58