— Что такое эксфильтрация?
— Наш отъезд из Гаваны.
— А куда?
— За пределы Кубы. В Америку или в Мексику.
— А я?
— Я увожу тебя с собой.
Ужасно, но Херминия, по всей видимости, не сможет воспользоваться паспортом, который Малко запросил для нее. Возможно, она выпутается благодаря сведениям, которые сообщила Ж-2. Теперь она неприкосновенна. Было бы самоубийством пытаться вырвать ее из лап Ж-2. Впрочем, она была сломлена и смирилась со своей судьбой. Малко понял это по ее взгляду. В таком случае, хотя бы использовать ее паспорт...
Пожалуй, это было слишком для Ракели. Она взялась обеими руками за голову.
— Я схожу с ума! — простонала она. — Я схожу с ума. Из того, что ты говоришь, я ничего не понимаю.
— Тем не менее, все ясно. У тебя есть две возможности на выбор. Либо ты соглашаешься на то, чтобы мы пробыли здесь время, необходимое для нашей подготовки, и затем все трое попытались бы покинуть Кубу со всем вытекающим отсюда риском. Либо ты просишь меня немедленно уйти, что я и делаю... Но в таком случае я ничем не смогу помочь, чтобы защитить тебя от Ж-2. Я знаю, что это трудный выбор, и я бы все отдал, чтобы не навязывать его тебе.
Ракель смотрела застывшим взглядом перед собой.
— Покинуть Кубу! — медленно проговорила она. — Я об этом часто думала, когда была в Европе, но я никого не знала, и это казалось так трудно.
Малко посмотрел на часы.
— Надо решаться, — мягко сказал он. — Я имею в своем распоряжении всего лишь несколько часов. Потом будет слишком поздно.
Ракель бросила на него почти болезненный взгляд.
— Я не хочу, чтобы ты уходил.
— Ты знаешь, что тебе придется рисковать жизнью, — подчеркнул он. — Если я сейчас от тебя уйду, у тебя, возможно, и будут неприятности, но они тебя не убьют...
Она медленно покачала головой.
— Я не хочу терять свою работу и идти в тюрьму. Я знаю, как они действуют. В течение многих лет я буду вынуждена рубить сахарный тростник.
Малко обнял ее, сжимая изо всех сил.
— Ты чудная женщина!
Ракель отстранилась от него.
— Что я должна делать?
На его губах появилась невеселая улыбка.
— В настоящую минуту — молиться. Сейчас я поеду за перебежчиком из Ж-2. Надеюсь, что все будет хорошо.
— Это опасно?
— Да.
— Боже...
— Не бойся. Главное — сиди на месте. Ты уверена, что твои друзья не вернутся раньше чем через три дня?
— Уверена.
— Не будет никаких визитеров, людей, которые смогут заметить присутствие постороннего?
— Нет, не думаю.
— Кто знает, что ты здесь?
— Никто, кроме моих друзей.
— Твое отсутствие ни у кого не вызовет беспокойства? Ракель округлила глаза.
— Мое отсутствие? Нет, я сказала, что проведу уик-энд в Варадеро.
— Хорошо. Агенты Ж-2 видели тебя со мной. Если я исчезну, они будут следить за всеми, кто со мной контактировал. То есть и за тобой.
— Но в таком случае я не смогу вернуться к себе?
— Нет.
Ракель была ошеломлена.
— Но если мы уезжаем, что я буду делать? У меня ничего здесь нет. Все мои вещи находятся...
Малко обнял ее.
— Если все пройдет хорошо, ты начнешь новую жизнь... Но ты не сможешь заехать к себе. Ты поедешь в том, в чем ты есть.
— Но мои вещи?
— Ты не сможешь ничего взять. Ну, а теперь я пошел.
Слезы брызнули из глаз Ракели, но она не протестовала, когда Малко открыл дверь. Она вышла за ним в сад. Он уселся в «ниссан» и достал спрятанный под сиденьем пистолет. Ракель пристально посмотрела на оружие.
— Ты действительно сказал мне правду? — странным голосом спросила она.
— Оставь ворота открытыми. Если со мной что-нибудь произойдет, ты ничего не знаешь, просто у тебя была со мной интрижка. Ничего не отрицай. Только забудь то, что я тебе говорил.
Малко сел за руль и включил мотор, не зажигая фар. Перед тем, как отъехать, он спросил у нее:
— Есть ли тут поблизости телефонная будка?
— Через пять перекрестков по улице М., — прокричала она.
Темнота поглотила Ракель. Малко зажег фары, которые осветили безлюдную улицу. У него была холодная и ясная голова. Жребий брошен. Как говорят американцы: «One bridge after another». Он не хотел думать об отъезде. Сначала надо было вырвать Баямо из лап его бывших друзей.
Будка была именно там, где сказала Ракель. Он вышел из машины и набрал номер бывшего сотрудника ДЖИ.
На втором звонке сняли трубку.
— Это Марк, — сказал Малко.
Луис Мигель издал шумный вздох.
— Приятель, я думал, что ты меня уже забыл. Где ты находишься?
— Я нашел место, где можно спрятать вас в ожидании отъезда. Я за вами заеду.
— А где это?
— Надежный дом. Как у вас?
— Они не подавали признаков жизни.
— Как вы будете действовать?
— Я попытаюсь выйти. Скажи мне, когда ты приедешь?
— Через пять минут. Я заберу вас на углу 11-й и Ж. улиц.
— До свидания.
Малко вышел из будки и жадно вдохнул теплый ночной воздух. Он снова сел за руль и, не торопясь, поехал.
Заряженный пистолет был рядом с ним. Малко поехал по направлению к улице М. Своими срезанными под прямым углом улицами Ведадо походил на небольшой американский городок.
На углу улиц X. и 11-й оркестр громко играл son. На натянутом наискось полотнище было написано: «Праздник КЗР». Это была годовщина Комитетов защиты революции. Видимо, ром лился рекой...
Танцевали даже на улицах, и одна женщина весело подала ему знак остановиться.
С осипшим от волнения горлом Малко замедлил ход.
Это было место, где он высадил Луиса Мигеля. Никого не увидев, Малко очень медленно пересек перекресток 11-й и Ж. улиц. Так как улица была с односторонним движением, он не мог развернуться: ему надо было проехать весь квартал. Едва проехав пятьдесят метров, Малко заметил стоящую на левой стороне «ладу» с открытыми дверцами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60