Он тоже
приготовился идти, следуя по низине, которая спасла его от пуль. Ким хотел
было чертыхнуться, но из горла не вырвалось ни звука. Его ужаснула сама
мысль остаться под палящими лучами солнца, чтобы перезарядить карабин. Он
стал карабкаться наверх, держа пустой карабин в руке. На вершине он
спокойно прикончит своего преследователя.
Малко не испытывал страха. Он видел перед собой только одно: кустики
зелени на вершине холма. Там была тень.
Стараясь слиться с землей, он ожидал свою пулю. У него даже не было
сил откатиться назад, к спасительным деревьям. Послышалась серия сухих
щелчков. Два раза пыль взметнулась фонтанчиком в метре от его головы.
Затем наступила тишина. Он даже не был ранен.
Малко понял, что Ким измотан так же, как и он. Увидев, что американец
пополз к вершине, не обращая больше на него внимания, Малко последовал за
ним. Ему казалось, что он очутился на незнакомой планете, где тело весит
сто пятьдесят кило. Теперь ему тоже пришлось ползти. Но, по крайней мере,
без рюкзака и карабина.
Малко так и не узнал, как ему удалось одолеть последние метры. Он
больше не думал о Киме Маклине, подсчитывая свои смехотворные рывки
вперед. Каждые десять метров он вынужден был останавливаться, чтобы не
потерять сознание. Свирепое покалывание пронзало его легкие, печень,
сердце.
Сто раз ему приходило в голову все бросить и скатиться вниз по холму.
К счастью, многие поколения предков-феодалов наделили его неукротимой
энергией, которая рождалась в преодолении трудностей. Сантиметр за
сантиметром он продвигался к вершине холма, к тайне Кима Маклина.

Ким заплакал от изнеможения, когда схватился за лиану, чтобы
проскочить под небольшим выступом. Он бросил карабин вперед, чтобы
освободить обе руки. Свежесть пышной травы привела его в восторг, он упал
на нее с наслаждением, закрыв глаза и стараясь перевести дыхание.
В двух метрах от него стоял каменный монумент, возвещавший, что
могила Стивенсона находится здесь. Местность была неописуемой красоты,
отсюда был виден весь остров. Писатель пожелал быть похороненным в своем
излюбленном месте прогулок. Но Ким был далек от всей этой романтики.
Покинув тень, он на четвереньках пополз к могиле. Солнце немилосердно жгло
затылок. Но его пальцы уже ощупывали серый камень.

Малко осталось пройти всего пятнадцать метров. Ровно столько сыпучей
рыхлой земли оставалось до вершины. Кисти рук то и дело увязали в ней.
Ким исчез над выступом несколько минут назад.
Вдруг американец промелькнул у рощицы на вершине холма. Он посмотрел
на Малко, что-то прокричал и исчез. Малко был ничем не защищен, и даже,
обессиленный, не в состоянии целиться, Ким спокойно мог достать его из
карабина. Как всякий фаталист, Малко не думал о смерти. Если ему суждено
окончить свои дни на склоне этого холма, что ж, так тому и быть. Крайнее
изнеможение заглушило инстинкт самосохранения.
Но никаких выстрелов не последовало.
Малко продолжал отчаянно ползти. Ему понадобилось еще пять минут,
чтобы добраться до ровной, поросшей травой поляны и неподвижно на ней
растянуться. Сознание опасности отошло на второй план.
Из этого состояния его вывела сороконожка, проползшая по голому
плечу. Малко вскочил, стряхнул насекомое и осмотрелся.
Площадка вокруг могилы Стивенсона была пуста. Ким испарился. Малко
приблизился к памятнику: могильный камень был сдвинут с места. Под ним
зияло отверстие, как будто могилу кто-то разграбил. Карабин Кима валялся
на земле, ствол был изогнут - американец воспользовался им, чтобы сдвинуть
плиту с места. Вот почему он больше не стрелял.
Малко осмотрел провал. В глубине виднелся гроб писателя из железного
дерева и ничего больше. Ким что-то спрятал в могиле, а потом взял обратно.
Малко был слишком измотан, чтобы задаваться вопросом, что именно. Он
перетащился в тень и упал на спину. Чтобы перебить жажду, он пожевал
травинку. Она отдавала горечью. Ким спускался по другому склону холма,
более густо поросшему деревьями. Малко чувствовал, что не в состоянии
продолжать преследование. Он незаметно потерял сознание.

Наручники мешали Малко приноровиться к толчкам. Из-за этого военного
"доджа" он точно станет калекой. Власти Западного Самоа не теряли времени
даром, чтобы выдворить его из страны. Прошло не больше шести часов с того
момента, как два мормона-миссионера обнаружили его лежащим без чувств у
могилы Стивенсона. Обеспокоенные его физическим состоянием, мормоны
связались с госпиталем в Апиа... Затем его вычислила полиция. В миссии
мормонов ему пришлось переждать второй истерический припадок самоанского
функционера, который подписал указ о выдворении его из страны.
Глядя на окаменевшее лицо его преподобия Барнса, Малко творил чудеса,
освобождая его от ответственности перед самоанцами. Он дал слово чести,
что хозяин миссии никакого отношения к происходящему не имеет.
- У шпиона не может быть чести, - высокопарно заявил самоанец и
втолкнул его в "додж".
Спасибо, что не отправили в тюрьму.
Малко не сопротивлялся. К чему усугублять положение? Сержанта Тутуилу
он больше не видел. Его либо расстреляли, либо отправили в джунгли.
Поездка в автомобиле была сущим наказанием, учитывая жару и
постоянные толчки, больно отдававшиеся в мышцах. К счастью, разразился
тропический ливень, и Малко с удовольствием вымок, надеясь немного
освежиться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58