Таков последний, самый глубокий смысл, в каком, на осно-
вании факта духовной жизни, мы вправе утверждать, что каждая
душа есть <монада> - <малая вселенная>, <образ и подобие Бога>.
Ибо если в абсолютном всеединстве чистый субъект и объект, оза-
ряющий свет разума и озаряемая им картина объективного бытия
суть лишь производные, выделенные стороны первичного единства
абсолютной сверхвременной жизни, то и человеческая душа есть
в конечном итоге лишь обнаружение этой абсолютной жизни
в низшей сфере единичного душевного бытия, одною своею сторо-
ною ввергнутого в временной поток бытия и тем обособленного от
всеединства в его целостности; и две стороны этой жизни - жизнь
как слепое бытие или переживание и жизнь как свет знания -
суть именно лишь две, в низших формах душевной жизни обо-
собимые, но изнутри, в глубочайшем своем корне слитые стороны
первичного единства абсолютной жизни, возвышающейся над са-
мой противоположностью как между сознанием и бытием, так и
между субъективностью и объективностью, единичностью и над-
ындивидуальной общностью. В этом своем глубочайшем корне, че-
ловеческие души как носители или единства духовной жизни суть
не что иное, как отдельные излучения всеединства абсолютной
жизни, как таковой: как говорит гениальный Лейбниц, Бог вопло-
щает в отдельное существо или бытие определенное свое созер-
цание, и это существо есть душа человека

Теперь, прежде чем перейти к завершающей оценке духовной
жизни как особой формы или стадии жизни сознания, наряду с

Так же и у Плотина: индивидуальная душа в своей основе есть единичный
логос (творческое понятие) единого Духа: ото<; еГс; той уои цеуоусга (уи/п) .
Епп. IV, 3, 5 в конце.

ДУША ЧЕЛОВЕКА

ЧАСТЬ II. КОНКРЕТНАЯ ДУШЕВНАЯ ЖИЗНЬ

предметным знанием. Если формирующая сила души вообще выра-
жается в созидании, через посредство управления вниманием, субъ-
ективного единства <предметного мирка>, то, поскольку душа есть
не только эмпирически-субъективная энтелехия, а в глубочайшем
своем корне вместе с тем действенное проявление надындивидуаль-
ной иДеи, единство созидаемого ею <предметного мирка> есть тоже
единство объективное и имеет надындивидуальную ценность.
Лучшим примером здесь может служить всякое духовное творчество
гения. Гений, с одной стороны, есть существо, которому дарована
исключительная сила объективного проникновения в бытие или
объективных практически-творческих достижений: результат его
творчества - выражается ли оно в познании, в искусстве, в рели-
гии, в практических осуществлениях - имеют всегда объективное,
надындивидуальное значение, совершенно независимое от инди-
видуальной личности их творца. С другой стороны, гений есть суще-
ство, вся жизнь и творчество которого есть непросредственное обна-
ружение его глубочайшего личного единства, осуществление
призвания, которое образует как бы само существо его личности и
все его дела и творения отмечены печатью глубочайшей оригиналь-
ности, неповторимой единственности подлинной индивидуаль-
ности. Объективная- и субъективная, надындивидуальная и инди-
видуальная стороны его внутренней жизни, образуют не внешнее, а
органически-внутреннее единство, в силу которого объективно
и надындивидуально в его жизни и творчестве именно то, что есть
обнаружение его глубочайшей личной индивидуальности. Ибо су-
щество его личности, его <души> и есть объективная идея, которая
в своем творческом осуществлении обнаруживается как сила иск-
лючительного проникновения в объективное бытие и тем придает
объективное значение его личным достижениям. Та художественная
гармония личности, в которой мы выше, при описании внутренней
духовной жизни, усмотрели выражение подлинного, высшего
единства души как живой идеи есть вместе с тем надындивидуальное
единство объективного знания, чистый, общезначимый свет, озаря-
ющий и раскрывающий нам бытие. Предметное сознание не есть
здесь чистый, холодно-бесстрастный свет отрешенного от жизни со-
зерцания, а насквозь пропитан жаром душевной жизни и есть лишь
обнаружение творческой силы личного бытия; но, с другой стороны,
личная душевная жизнь не есть здесь темный жар страстей, лишь
разрушающая, чуждая всему объективному, хаотическая сила сле-
пого переживания: она, напротив, насквозь пронизана светом
объективности, есть творчески-формирующая и озаряющая сила.
И два момента человеческого сознания, которые мы раньше раз-
личали и противопоставляли друг другу как свет и жар пламени
душевной жизни, здесь образуют нераздельное исконное единство.

То, что с такой непререкаемой очевидностью обнаруживается
во внутренней и внешней стороне личности гения, в его самосоз-

нании и предметном сознании и творчестве, есть в известной мере,
лишь в потенциальной и скрытой форме, последнее существо че-
ловеческой личности вообще. Ни один человек, как бы духовно
беден, слаб и неоригинален он ни был, не лишен по крайней мере
зачатков духовной жизни как в своем самосознании, так и в своем
предметном сознании. Каждый имеет и хотя бы иногда и смутно
сознает неповторимую единственность своей личности как некой
объективной ценности - о чем уже свидетельствует описанный
выше объективно-метафизический характер самоутверждения,
оттенок которого присущ даже низшим формам <инстинкта само-
сохранения>, и каждый имеет свою своеобразную точку зрения на
мир или, вернее, в известной мере есть такая своеобразная точка
зрения - не только в субъективно-ограничивающем, но и
в объективно-озаряющем смысле такой личной формы бытия и
знания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101