Джемс, ка-
жется, первый отметил, что когда <идеальный> мотив <побеждает""
мотив низшего порядка, само переживание имеет своеобразный
качественный оттенок усилия, соучастия центральной волевой
инстанции: пьяница, лентяй, трус никогда не говорит (и не пе-
реживает) , что он преодолевает в себе стремление к трезвости,
энергию, самообладание, как это имеет место в обратных случаях
победы высших мотивов; он говорит, наоборот, о своей порабощен-
ности страстям и привычкам При этом следует, однако, обратить
внимание еще на два характерных момента. Во-первых, подлинное
самопреодоление описанного типа психологически отлично не
только от обратного случая победы низшего мотива над высшим и
не только от простой борьбы единичных стихийных побуждений

1ате. Ргшс1р1е8 о( Р8усЬо1ову, 1891, V, II, стр. 548 и ел.



ЧАСТЬ II. КОНКРЕТНАЯ ДУШЕВНАЯ ЖИЗНЬ

(вроде борьбы, например, между чувством голода и отвращением
, к неприятному вкусу блюда), но и от элементарного <самообла-
1 дания> в смысле переживания сдерживающей силы элементарной,
низшей формирующей инстанции, ее непосредственной власти над
стихией душевной жизни. Когда человек сдерживает прилив

- рыданий, грозящий перейти в истерический припадок, или вспыш-
ку гнева, готовую вылиться в неистовую ярость, или, убегая от
опасности, старается не поддаться чувству панического, бессмыс-
ленного и обессиливающего ужаса, он, правда, испытывает особое
чувство <самообладания>, но переживание внутренней борьбы
носит совсем иной характер, чем в случаях подлинного самопрео-
доления. Здесь есть сознание столкновения двух сил - хаотичес-
кой и оформляющей или сдерживающей, - но нет сознания стол-
кновения двух властей, двух центральных направляющих
инстанций. Напротив, когда в порыве самоотвержения или муже-
ства мы преодолеваем, так сказать, само <разумное> чувство са-
мосохранения, мы имеем сознание, что побеждаем не бесформен-
ные, хаотические силы в нас, а именно нас самих, наше низшее
<я>, которое само боится, протестует против боли, лишений, опас-
ности и т. п. Действуя вопреки нашему низшему, элементарному
<я>, мы сознаем здесь вместе с тем свободную, победоносную силу
в нас центральной управляющей инстанции еще более глубокого
порядка: здесь переживается именно столкновение двух <я> и побе-
да высшего из них над низшим. Во-вторых, не нужно думать, что
своеобразие переживаний такого рода определено исключительно
сознанием высшей ценности побеждающего мотива, чисто интел-
., лектуально-этическим отношением к нему. Мать, в заботах о ре-
бенке преодолевающая все свои естественные стремления к свобо-
де, покою, здоровью и пр., солдат, идущий в атаку, а тем более
человек, спокойно выносящий боль при выдергивании зуба или
: подавляющий в себе ради спокойствия и упорядоченности жизни
какое-нибудь естественное, но вредное влечение - по общему
правилу совсем не переживают сознания <этической ценности> или

<идеальности> побеждающего мотива. Наоборот, в чистом виде са-
мопреодоление такого типа носит, в известном смысле, еще совер-
шенно непосредственный, внеразумный характер. Здесь нет - или
по крайней мере может не быть - специфического переживания
долга, высшей обязанности, нет никакого сознания абсолютного,
, сверхиндивидуального значения побеждающей инстанции, и
именно в этом заключается специфическая особенность этого са-
мопреодоления и его отличие от самопреодоления высшего типа,
.к которому мы перейдем тотчас же ниже. Характерное сознание
победы <высшей> инстанции над <низшей> имеет здесь совсем не
этический смысл (такого рода этическая оценка может здесь быть
лишь внешним сопутствующим моментом), а смысл исключитель-
но психологически-онтологический: мы имеем сознание власти бо-


С. Л. франк

ДУША ЧЕЛОВЕКА

лее глубокой, внутренней, духовной инстанции в нас самих над
формирующим слоем менее глубоким, более стихийным и непос-
редственным. Если представить себе символически душевную
жизнь в виде конуса, обращенного вершиной вниз, вглубь, то внеш-
няя его сторона (его обращенное наружу основание) имеет
периферию и центр, который в свою очередь связан с более глу-
боким центром - лежащей в глубине вершиной конуса. В таком
случае описываемое явление самоопределения имеет характер
зависимости внешнего центра - центра горизонтальной плоскости
- от сил, идущих из глубины, по вертикальному направлению.
При этом, однако, более глубокий центр сознается тоже лишь как
эмпирическая инстанция нашего индивидуального <я>. Одно <я>
преодолевается другим <я>, одно <хочу> - другим, более глубоким
и центральным <хочу>; и если первое <хочу> <должно> подчиниться
второму, второе есть все же само по себе, по характеру своего
действия и переживания также лишь фактическая, личная сила
хотения, а не идеальная мотивация долга.

Этим намечены два формирующих центральных единства
душевной жизни, которые мы будем называть по преобладающим
моментам их переживания - чувственно-эмоциональным и свер-
хчувственно-волевым. Механизм действия чувственно-эмоцио-
нального единства был уже нами прослежен: живя в сфере чув-
ственных впечатлений-ощущений и слитных с ними эмоциональ-
ных переживаний, низшее единство пластически организует эту
стихию душевной жизни через непосредственные оценки-стрем-
ления, укрепляющие в душевной жизни и привлекающие в нее
<желательное>, <приятное> и ослабляющие и отталкивающие
<нежелательное>, <тягостное>. Здесь, как и во всякой душевной
жизни, конечно, присутствует волевой элемент, именно в лице
оценок-стремлений;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101