Мы могли бы формулировать этот вывод еще следующим
образом. В качестве чистой жизни, бытия, силы, действенности,
душевная жизнь есть актуальная, так сказать, готовая, отно-
сительно самоутвержденная реальность. В качестве же сознания,
она есть лишь потенция, возможность, как бы зародышевое сос-
тояние или сырой материал для реальности, которую она может
приобрести лишь извне, через приобщение себя к актуальности
духа. В самом деле, рассматриваемое только как сознание,
описанное нами элементарное сознание - душевная жизнь -
есть лишь как бы зародыш или ослабленная форма тех высших
видов сознания, которые мы наметили в лице предметного соз-
нания и самосознания; именно поэтому это первичное сознание
так трудно подметить. Конечно, в качестве именно такой
потенции она есть самостоятельная реальность, невыводимая из
той актуальности, потенцией для которой она является - как
тень есть нечто отличное от предмета, ее отбрасывающего, или
как материал отличен от актуальной формы, которую он
воспринимает в себя или в которую облекается. Но все же душев-
ная жизнь как сознание есть лишь тень актуального сознания как
<духа>, или бесформенная потенция для него; тогда как в качестве
жизни она есть актуальное начало, отличное от духа. Точнее
говоря: именно то в сознании - душевной жизни, что придает
ему характер лишь потенции некой высшей реальности и в силу
чего оно, в качестве такой потенции, есть вместе с тем самостоя-
тельная реальность, есть не сам момент сознания, не чистая мысль
или созерцание, а именно сознание как жизнь, момент жизни или
непосредственного бытия именно и есть реальный носитель соз-
нания, как особой потенции. Поэтому хотя сознание есть необ-
ходимый момент готового целостного сознательного переживания,
оно есть вместе с тем момент в известном смысле побочный и
производный по сравнению с тем истинно первичным моментом,
в силу которого переживание есть подлинное переживание, то есть .
жизнь или бытие.

Эти, несколько чрезмерно абстрактные и в этой форме не
для всех убедительные соображения приобретают сразу если не
бесспорность, то по крайней мере живое и конкретное значение
настоящей проблемы, если мы свяжем их теперь с вопросом
о так называемой <бессознательной> или <подсознательной> пси-
хической жизни. При всей спорности теорий, относящихся к этой

области, сами факты здесь настолько поучительны, что никакое
общее учение о сущности психического не может обойтись без
углубления в этот особенно темный угол темной сферы душевной
жизни.
Ничто не обнаруживает так явно неудовлетворительности
учения о <душе> как о простого отождествления
<душевного> с сознательным или сознаваемым, как явления,
известные под именем бессознательных или подсознательных.
Мы имеем ряд явлений, теснейшим образом связанных с нашей
душевной жизнью, играющих в ней значительную роль и име-
ющих все внешние признаки явлений душевных и в то же самое
время, по непосредственному свидетельству самонаблюдения, не
сознаваемых. Для господствующего понимания душевной жизни,
однако, бессознательное душевное явление есть просто
вопрос о котором решается так же просто,
как вопрос о деревянном железе и круглом квадрате. Положение,
казалось бы, удобное, но оно не спасает: интуитивное чутье
правды протестует против такого слишком легкого решения, л
вопрос о <бессознательном> не сходит со сцены в психология и
даже все обостряется по мере расширения чисто опытных и
практических ее завоеваний.

Укажем, прежде всего, на соответствующие факты, огра-
ничиваясь лишь немногими, наиболее интересными. Прежде все-
го, мы имеем явления, относящиеся к области так называемого
спиритизма. При всей спорности более сложных и <чудесных>
явлений такого рода, производимых обычно с помощью про-
фессиональных <медиумов>, в добросовестности которых всегда
можно сомневаться, в обстановке, исключающей или затрудняю-
щей точную проверку, мы имеем здесь л явления гораздо
более простые а совершенно бесспорные. Эти элементарные
явления во всяком случае безусловно удостоверены самыми ком-
петентными, опытными и трезвыми исследователями, совпадают
с данными экспериментальных исследований и могут быть опыт-
но подтверждены всяким наблюдателем, в совершенно нормаль-
ной обстановке, почти с закономерностью, свойственной
явлениям природы. Достаточно 4-5 заведомо добросовестным
лицам в самом трезвом и скептическом настроении сесть вокруг
небольшого стола, положив на него ладони, чтобы, в 9 случаях из
10 (в особенности, когда в сеансе принимают участие женщины)
минут через 5-10 стол начал <двигаться> и <отстукивать> то
бессмысленные, то неожиданные для всех участников, а порою
изумительно-проницательные слова и фразы. При соответственно

иных условиях у весьма многих, вполне <нормальных> людей
обнаруживается способность к <автоматическому письму>, при
котором планшетка или просто карачдаш в их руках <сами>
пишут изумляюшне их вещи. Ближайшее существо этих. явлений
так очевидно, что о нем не может быть спора: оно состоит в том,
что руки участников сеансов с помощью столов, блюдцев, план-
шеток, карандашей, отстукивают, отмечают или просто пишут
слова и фразы, которые для сознания участников являются сов-
ершсннз неожиданными. Объяснение, которое навязывается здесь
с почти принудительной силой, заключается в том, что за пре-
делами нашего бодрствующего сознания в нас и наяву продолжает
действовать не замечаемое нами душевное состояние, ана-
логичное сну, работа которого, с помощью указанных при-
емов, может быть легко обнаружена.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101