О Станислав, король польский, был очень ласков с абба-
том Порке, но ничего для него не сделал. Когда аббат посе-
товал на это, Станислав ответил: <Во многом виноваты вы
сами, мой дорогой аббат. Вы ведете слишком вольные речи и,
говорят, даже не верите в бога. Пора уже остепениться и уве-
ровать. Даю вам на это год>.
О Один из друзей г-на Тюрго долгое время не виделся с
ним. Когда они встретились, Тюрго сказал: <С тех пор как
меня назначили министром, я у вас в опале>.
О Однажды Людовик XV отказал своему камердинеру
Лебелю в двадцати пяти тысячах франков на содержанке лич-
ных апартаментов короля. Лебель просил выдать ему эту сум-
му из собственной кассы государя, Людовик же велел ему
обратиться в казначейство. <С какой мне стати выслушивать
отказы чиновников и терпеть их придирки, когда у вас там
несколько миллионов?>, - заворчал Лебель. <С такой, что я
не люблю выкладывать свои денежки, - отпарировал ко-
роль. - Надо всегда иметь кое-что на черный день>. (Анек-
дот, рассказанный Лебелем г-ну Бюше).
t
О Покойный король состоял, как известно, в тайной пере-
- 276 -
писке с графом де Бройлем"". Когда речь зашла о выборе по-
сла в Швецию, граф предложил назначить на эту должность
г-на де Верженна, который после возвращения из Константи-
нополя жил у себя в поместье, вдали от двора. Король не со-
глашался, граф настаивал. На поле последнего его письма -
в письмах к королю полагалось оставлять поле шириной в
полстраницы - Людовик XV начертал: <Выбор ваш не одоб-
ряю, но вынужден согласиться. Пусть де Верженн едет, но я
запрещаю ему брать с собой свою противную жену>. (Анекдот,
рассказанный Фавье, который лично видел в руках у графа
де Бройля письмо с королевской резолюцией).
О Многих удивляло, почему г-же Дюбарри так долго не
удается свалить герцога де Шуазеля. Ларчик же открывался
просто: когда положение герцога становилось особенно шат-
ким, он испрашивал у короля аудиенцию или отправлялся к
нему с докладом и осведомлялся, как прикажет государь рас-
порядиться пятью-шестью миллионами, которые он, Шуазель,
сумел сэкономить по военному министерству и считает ненуж-
ным возвращать в казначейство. Отлично понимая, что все
это означает, Людовик XV отвечал: <Поговорите с Бертеном и
передайте ему три миллиона на такие-то нужды; остальное я
дарю вам>. Словом, король делился с министром и, сомнева-
ясь, что преемник последнего окажется столь же покладист, не
увольнял Шуазеля в отставку вопреки всем проискам г-жи
Дюбарри.
О Во время подписания торгового договора 1786 года"
г-н Хэррис, известный лондонский негоциант, находившийся
тогда в Париже, говорил знакомым французам: <Полагаю, что
этот договор обойдется Франции в миллион фунтов ежегодно,
но так будет лишь в течение первых двадцати пяти - тридца-
ти лет, а затем баланс выправится>.
О Известно, что г-н де Морепа отличался крайним легко-
мыслием. Вот новое тому доказательство. Из надежных, но тай-
ных источников г-ну Франсису стало известно, что Испания
вмешается в американскую войну за независимость не раньше
1780 года. Он сообщил об этом г-ну де Морепа. Прошел год,
Испания не выступила, и Франсис приобрел репутацию про-
видца. Г-н де Верженн призвал его и спросил, почему он распро-
страняет подобный слух. <Потому что этот слух верен>, -
- 277 -
ответил Франсис. Тогда министр со всей вельможной надмен-
ностью потребовал, чтобы Франсис рассказал, на чем основано
такое его заявление. Франсис возразил, что это его личный
секрет, которым он вовсе не обязан делиться с правительством,
поскольку на службе не состоит. К тому же, добавил Франсис,
он давно передал все эти сведения г-ну Морепа, хотя и умол-
чал, откуда их получил. Де Верженн удивился и попросил у
Морепа объяснений. Тот ответил: <Я в самом деле знал об
этом, да все забывал вам сказать>.
О Г-н де Трессан, некогда любовник г-жи де Жанлис и отеп.
двоих ее детей, под старость решил проведать своих отпрысков
и приехал в Сийери, одно из ее поместий. Они лично проводи-
ли гостя в отведенную ему спальню и откинули полог кровати,
над которой заранее велели повесить портрет своей покойной
матери. Де Трессан обнял их, прослезился, он тоже расчувство-
вались, и произошла трогательная, но до неприличия смешная
сцена.
О Герцогу де Шуазелю страшно хотелось заполучить об-
ратно письма, написанные им де Калонну в связи с делом
де Ла Шалоте, но признаться в этом прямо казалось ему
слишком опасным. В результате между ним и Калонном про-
изошла забавная сцена. Калонн поочередно вынимал из порт-
феля тщательно пронумерованные письма и пробегал их, вся-
кий раз прибавляя: <Вот это лучше бы сжечь!> - и отпуская
иные насмешливые замечания. Шуазель изо всех сил старался
делать вид, что не придает никакого значения происходящему,
а Калонн, наслаждаясь его терзаниями, приговаривал: <Дело,
которое мне ничем не грозит, утрачивает в моих глазах вся-
кий интерес>. Любопытнее всего, однако, другое. Узнав об этой
сцене, дЭгийон написал Калонну: <Мне стало известно, сударь,
что вы сожгли письма г-на де Шуазеля, относящиеся к делу
де Ла Шалоте. Что до моих, прошу сохранить их в целости>.
О Некий очень бедный человек, написавший крамольную
книгу, воскликнул: <Когда же меня засадят в Бастилию, черт
побери! Мне уже срок платить за квартиру>.
О Когда Монтазе, сделавшись архиепископом Лионским,
вступал в должность, старуха канонисса де, сестра кардинала
де Тансена"", сделала ему комплимент насчет его успехов у
женщин и поздравила с сыном, которого родила от него г-жа
де Мазарини.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132