Не прошло и двух недель, а она похожа на мученицу. Он, как и ваш муж, мадам, такой же сексуальный маньяк! Христом клянусь, все об этом знают: твой муженек готов был пользовать бабенок даже на смертном одре!
Элизабет О'Мэйлли оскалила зубы:
– Ты, сука!
– Ты сама сучка первостатейная, но моя Бриони собьет с тебя спесь. Она врежет тебе по первое число.
Бриони вошла через заднюю дверь как раз в тот момент, когда женщины уже сцепились в драке. Она разняла их и с удивлением спросила:
– Что здесь происходит?
Молли толкнула свою соперницу в грудь. Та пролетела через всю кухню и врезалась спиной в буфет. Тарелки и кружки повалились на пол с оглушительным грохотом.
– Весь этот ад из-за нее, Бри, она виновата! Она и ее сынок. И он еще смеет называть себя мужчиной! Ух!
– Где Эйлин?
– Она наверху, и, по моему мнению, ей нужен доктор, – ответила миссис О'Мэйлли. – Она сумасшедшая, и мой мальчик тут ни при чем. Это у нее дурная кровь, а не у нас.
Бриони посмотрела в лицо Элизабет О'Мэйлли и тихо сказала:
– На вашем месте, старая леди, я бы заткнула свою пасть. Пока я не в настроении драться, но настроение скоро может появиться. – Она показала кулак, подтверждая свои слова.
– Бри, задай ей жару!
– Мам! Может, ты передохнешь и позволишь мне увидеть Эйлин? Вы обе деритесь и ругайтесь хоть весь день напролет, но, черт побери, перенесите свои дела на улицу. Здесь не место для склок.
Обе женщины с явной неохотой умолкли.
– Вот так-то лучше. А теперь приготовьте мне чашку чаю, и пусть она остывает на столе. Я пойду наверх и посмотрю, что можно сделать.
Тяжелой поступью Бриони поднялась по лестнице. Две старухи продолжали переругиваться, но уже тихо, зловещим шепотом. Бриони осторожно открыла дверь в комнату Эйлин. То, что она увидела там, потрясло ее до глубины души. Ее сестра лежала на полу, свернувшись клубком и закусив зубами край покрывала с кровати, чтобы не дать вырваться крику.
– Эйлин, Эйлин! Что с тобой, дорогая?
Бриони опустилась на колени возле сестры. Эйлин уставилась на нее расширенными глазами, будто не понимая, кто это.
– Это я, сестренка, любимая. Что случилось? Скажи мне, что случилось?
Из глаз у Эйлин текли слезы, и, вытащив носовой платок из кармана плаща, Бриони осторожно вытерла ей лицо.
– Я больше не могу, Бри. Они все время дерутся, орут на меня и друг на друга. Джошуа не оставляет меня в покое ни на минуту, ночь за ночью. Он мне противен, Бри. Он омерзительно ко мне относится, заставляет меня рассказывать все. Я этого не выдержу.
– Рассказывать все? – с удивлением переспросила Бриони. – Что – все?
– А ты не проболтаешься, если я скажу тебе? Он не должен знать, что я тебе сказала, понимаешь? Он пригрозил мне, что, если я пожалуюсь кому-нибудь, он убьет меня.
Бриони усмехнулась:
– Да? Он это говорил? Ну, я не проболтаюсь, дорогая. Ты расскажи мне, а я посмотрю, что можно сделать. Хорошо?
Эйлин схватила Бриони за руку. Бриони увидела ужас на лице сестры и ощутила огромное желание схватить Джошуа за глотку и задушить его голыми руками, чтобы и ему пришлось почувствовать ужас.
– Он заставил меня рассказать ему о нас, Бри. О папе и о Генри Дамасе… Он знает все. О твоем мальчике, о нашем папе и о том, что я сделала с папой… Он говорит, что собирается пойти в полицию, и заставляет меня проделывать с ним разные вещи. Ужасные вещи. Я не понимаю, почему он так себя ведет Бри. Он всегда был добр ко мне, всегда был так мил… Он никогда не обижал меня раньше…
Она снова начала горько плакать. Бриони нежно гладила ее красивые темные волосы.
– Ну, вставай, я помогу тебе раздеться и уложу в кровать, а потом мы решим, что делать.
Эйлин с трудом встала, опираясь на руку Бриони. Когда Бриони стянула с нее платье, то увидела на теле сестры синяки и царапины и стиснула зубы. Она приготовила постель и, когда Эйлин легла, укрыла ее одеялом. Страдальческое выражение на лице сестры разрывало ей сердце. Бриони чувствовала себя ответственной за все. Поцеловав Эйлин в лоб, она вышла из комнаты.
На кухне Молли и Элизабет О'Мэйлли сидели за столом и молча пили чай.
– Что здесь случилось? – спросила Бриони. Элизабет покачала головой:
– Не знаю. Я сегодня приехала навестить Эйлин, посмотреть, как она, и тут приехала ваша мать. Мы поскандалили, и Эйлин просто сошла с ума. Напала на меня. А что она говорила, как ругалась!
– Наверное, она выучилась таким словечкам от вашего сынка. Наша Эйлин за всю жизнь не произнесла ни единого грубого слова, сколько я ее знаю.
– Мой Джошуа приличный человек, да будет вам известно… – Гордость за сына преодолела в душе Элизабет страх перед мисс Каванаг.
Бриони впилась глазами в лицо старухи.
– Ваш сын – животное, и от этого у нашей Эйлин все перевернулось в голове. А теперь поднимай свою жирную задницу и катись куда угодно, но держись от меня как можно дальше. Да, и вот еще что. Твой сын больше не будет жить здесь, так что в любом случае жди его дома.
Молли усмехнулась. Она не сомневалась в том, что ее Бриони все уладит. Когда Элизабет О'Мэйлли ушла, Молли самодовольно улыбнулась:
– Поделом ей! Слышала бы ты, что она тут плела сегодня!
– Заткнись, мам! Ты такая же дура, раз притащилась сюда и устроила весь этот переполох. Эйлин больна. Если бы ты не заставила меня купить для нее этот паршивый дом ради того, чтобы выдать ее замуж, такого никогда не случилось бы. Она сама никогда не вышла бы замуж после всего, что с ней стряслось. Поэтому впредь не суй свой нос в чужие дела. Я обвиняю тебя во всем, что произошло сегодня. Тебя и себя. Мне не надо было тебя слушать.
Молли почувствовала уколы совести.
– Я скажу тебе еще кое-что, мать, – продолжала Бриони.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156