Весь напор газеты направлен против Ельцина и его клики, а вся
ударная мощь этого напора, как бы его остриё, концентрируется в разделе,
где помещены отдельные крайне едкие высказывания объемом в
единственную фразу, бывает даже пара слов, обычно пошлые и безвкусные,
более всего похожие на "заборные надписи" и подобно последним всегда
разящие. Невозможно вообразить, чтобы Белов или Распутин сочиняли
нечто похожее. Патриотизм - это чувство, по определению, а здесь не
чувства, а инстинкты и обращение к самым низменным инстинктам. Не
то, чтобы я защищал Ельцина, но только такая литература ни какого
отношения к патриотизму не имеет, это чистейшей воды
манипулирование сознанием.
Фигурально выражаясь, русский патриотизм ныне имеет нерусское лицо.
Нынешний патриотизм уже не патриотизм чувства, а патриотизм воздействия на
чувства, а главное на инстинкты. Для нынешнего патриотизма характерно
обращение не к народу, как духовной личности, а к "электорату" - объекту
идеологического манипулирования.
Наконец происходит отделение эмпирической реальности обозначаемой
понятием "патриотизм" от словесного содержания этого понятия. Это важный
признак идеологизации понятия. В той же газете мы можем наблюдать такую
подачу материала: утверждение - патриоты против Ельцина превращается в
утверждение - кто против Ельцина, те и патриоты; что все они "русская
элита" и наделены неисчислимыми добродетелями. В то же время года три назад
газета разразилась бранью в адрес одной из известных с "застойных" времён
"патриотки" (т. е. как раз тех кого и можно назвать "исконными") только
потому, что она выразила сомнение в ценности для России идеологии
евразийства.
Наши предки в тяжких трудах, потом и кровью строили Русь. Они не знали
никаких лозунгов, веровали в Бога, в Промысел Божий, служили Богу и делом,
и помышлением и не задумывались ни о каком патриотизме. Ратники В. кн.
Димитрия прозванного Донским очень бы удивились, узнав, что они патриоты,
так же как и сам князь. Это верно и в более поздние времена, скажем,
времена Суворова или Ермолова.
Словесный патриотизм исчезает, как бы растворяясь в служении. Ибо он
имеет духовную природу.
Рассуждения о патриотизме возникли тогда, когда религиозное
сознание заменилось идеологическим. Когда понятия идущие от души
заменились клишированными лозунгами и призывами. Когда вера в Бога
заменилась верой в идеологическую систему.
Патриотические лозунги и призывы могут рассматриваться как элементы
знаковой системы, при этом определение каждого элемента, наделение его
смыслом, производится каждой идеологией по своему.
Выражение: "Возрождение России" сердцу русского человека говорит одно,
а каждая из идеологических систем это выражение определит по своему.
Вот, к примеру: "Наш дом Россия", или "Советская Россия". А какой
страшной бедой обернулось выражение: "Суверенитет России" - бедой не
для Китая или какой-нибудь там Гвинеи, а для России же.
"Суверенитет России" мы понимали по своему, а демократы, согласно своей
идеологии, вывернули по своему. Помнится, кто-то из известных публицистов,
спустя время очень досадовал на то, что и он приложил руку к созданию этого
эффекта. Он немало в своё время писал об ограблении русских и России (то
бишь РСФСР), за счёт чего обогатились окраины. В Результате в 1990 г.
"Суверенитет" был принят с восторгом.
Конечный результат тоже всем известен Россия суверенитет не приобрела, а
потеряла. Тот публицист может не расстраиваться, ибо идеология всегда
паразитирует на духовных ценностях народа и его чаяниях и всегда их
обманывает.
Можно ли назвать патриотами, отнести к какой то группе те
миллионы, как принято говорить тружеников, трудами которых всё еще
ходят поезда, электростанции дают ток, заводы продолжают что-то
производить и практически все эти люди славяне. У меня нет
статистики, но подозреваю, что во всех ныне "суверенных" республиках
бывшего Союза если ещё что-то производится, то только их руками. И
если бы эти республики добились бы полнейшего суверенитета и
освободились от "оккупантов" полностью, то их рудники, шахты, заводы,
больницы, институты немедленно встали. Не берусь судить о
патриотизме казахском, узбекском, молдавском или эстонском - мне бы со
своим русским патриотизмом разобраться, потому что я не знаю
патриоты ли эти люди или нет и никто не знает. Они подобны своим
предкам, которые тоже не подозревали в себе патриотизма.
Как видим совершенно самостоятельно существуют два не совсем
совпадающих феномена, которые можно назвать патриотизмом: один
феномен, отражающий эмпирическую реальность, а другой (точнее много
других) реальность словесную.

Патриотизм: идеология и язык.
Формально проблема здесь языковая, для нынешней "реальной политики" нет
адекватных средств языка для отображения религиозных духовных понятий и
последние оказываются вне рассмотрения политиков.
Но это проблема не столько языковая сколько духовная, коренящаяся в
убеждении, что стоит провозгласить "отделение Церкви от государства", а
религии от политики, так сразу же так и произойдёт. Оспорить это
утверждение нет никакой возможности, так как оно основано на вере (не
только в вере в собственное неверие, но в неверие других) и, следовательно
никаким аргументам неподвластно.
Мы имеем два типа мировоззрения: одно мировоззрение религиозное,
основанное на вере в Бога, где религиозная система служит средством живого
общения человека с Богом и другое мировоззрение, которое можно назвать
идеологическим, отвергающее бытие Бога, но точно также основанного на вере
- на вере в саму идеологическую систему.
1 2 3 4 5 6 7 8