253). Постулат Боулби о взаимодействии эмоций страха и гнева в рамках реактивного сепарационного синдрома согласуется с положениями теории дифференциальных эмоций.
Стадия отчаяния сепарационного синдрома характеризуется тем, что ребенок проявляет признаки горя и скорби. В системе Боулби горе определяется главным образом в терминах отчаяния и печали; другие эмоции, задействованные в горе, рассматриваются им отдельно, в рамках других стадий данного синдрома.
На стадии отчуждения у ребенка формируются различные защитные механизмы. У младенца и у маленького ребенка основной способ излечения от психической травмы, нанесенной разлукой с матерью, заключается в формировании здоровой аффективной привязанности к другому человеку. Дети постарше, подростки и взрослые могут использовать любой из защитных механизмов, главным из которых, наверное, является механизм подавления, или репрессии. Человек может подавить все представления и воспоминания, связанные с печальным переживанием. Как указывает Перец (Peretz, 1970), индивид может также использовать такие защитные механизмы, как изоляция аффекта, вытеснение (особенно агрессивного компонента), замещение и отрицание.
Горе и печаль
В старших классах Люк частенько торчал во дворе школы с сигаретой в зубах. Когда я ссорилась со своим другом, Люк всегда находил время выслушать меня. Он умел найти нестандартный, оригинальный выход из любой трудной ситуации. Это был настоящий товарищ, никогда прежде у меня не было такого. Такие люди, как он, встречаются редко.
Однажды, когда мы уже учились на первом курсе колледжа, ночью меня разбудил телефонный звонок. Звонил мой приятель Крис. Я подумала было, что это обычный звонок — Крис часто звонил ночью, — но, к несчастью, я ошиблась.
Крис сказал, что сегодня в три часа дня Люк покончил с собой. Он выстрелил себе в рот. Смерть была мгновенной. Крис сказал, что директор поймал Люка, когда тот баловался марихуаной. Он пообещал ему, что если Люк признается, то он не сообщит в полицию. Но он сообщил, и отцу Люка пришлось вызволять сына из участка. Потом, видимо, они поругались, и Люк, вернувшись домой, пошел в гараж и застрелился.
Как только Крис закончил рассказ, я повесила трубку. Только одна мысль звенела у меня в голове — «Что теперь будет?» Я плакала почти всю ночь и проснулась в слезах. Моя подушка и мои волосы были мокрыми от слез. Этот день был очень тяжелым для меня. Я не пошла на занятия. Я просидела весь день дома, спрашивая себя — если ему было так плохо, почему он не позвонил мне? Мы бы все обсудили, как делали это всегда. Последующие дни были чуть легче, пока не наступил день похорон. Я никогда не бывала на похоронах, и это было ужасно. Самым ужасным было то, что мне хотелось рыдать и кричать от горя, но я была не в состоянии этого сделать. Мне хотелось броситься к гробу, открыть его в надежде, что Люк встанет и обнимет меня и все будет как прежде. Но я понимала, что это невозможно, что этого не произойдет никогда. Отныне я смогу увидеть его лицо только на фотографиях.
Реакция девушки на безвременную кончину ее школьного товарища еще раз убеждает нас в том, что эмоция печали является главной составляющей горя, пере-
218
Глава 10
живания, связанного с утратой дорогого человека. Однако горе и скорбь включают в себя не только печаль, но и другие эмоции, а также образы, воспоминания и мысли. Переживание горя возникает в результате взаимодействия печали с другими аффектами и в результате аффективно-когнитивных интеракций. Чем крепче и глубже узы, связывавшие людей, чем больше переживаний — хороших и плохих — делили эти люди в прошлом, тем больше вероятность того, что доминирующей составляющей горя будет печаль.
Несмотря на то что исходной эмоцией в rops является печаль, нет ничего удивительного в том, что человек, переживая горе, может испытывать гнев и враждебные чувства. Томкинс (Tomkins, 1963) считает, что продолжительная печаль является внутренним активатором гнева, а всем нам известно, что вторе человек довольно долго переживает печаль. Индивид может также испытать гнев, обвиняя усопшего за то, что тот навсегда покинул его, или обвиняя в этом кого-то другого. Как указывает Эйврил, утрата может стать чрезвычайно фрустрирующим событием: она означает для индивида утрату эмоционально значимых отношений, неосуществимость задуманных планов и желаний, исполнение которых в той или иной мере зависело от ушедшего человека. Резкое изменение жизненного стереотипа, крушение надежд и ожиданий могут вызывать у человека гневные чувства.
Переживание горя еще более усложняется тогда, когда в горе помимо печали и гнева задействованы другие эмоции, объяснить которые бывает довольно сложно и которые плохо поддаются контролю. Если отношения с усопшим были конфликтными и существовавшие противоречия остались неразрешенными, то человек начинает терзаться чувством вины и стыда. В данном случае он направляет свой гнев на самого себя. В сущности, он обвиняет себя в смерти любимого, даже в том случае, если он был не в силах предотвратить ее. Его стыд еще более усугубляется, если окружающие дают ему понять, что он плохо заботился о близком ему человеке, был недостаточно внимателен к нему. Именно эта одновременность переживания печали, вины, стыда и гнева, особенно гнева, направленного на самого себя, характерна для тяжелой депрессии, которой нередко сопровождается переживание горя.
Итак, наиболее глубокое, всеобъемлющее переживание горя возникает вследствие утраты любимого, дорогого человека. Однако Перец (Peretz, 1970) в своей работе выделил три других разновидности утраты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174