Молчавший
все время Боб вдруг по какому-то поводу тихо спросил: <Что?>
Вопрос был оставлен без внимания, разговор продолжался. <Что?>-
почти совсем неслышно пробормотал еще раз Боб. А через минуту
он с обиженным видом отодвинулся от стола и уткнулся в газету.
Он воспринял дело так, что его игнорируют и отвергают, а
потому и ему нет дела до этих глупых разговоров.

Когда мы впоследствии стали обсуждать случившееся, выяви-
лось совсем иное объяснение. Некоторые из присутствующих
просто не слышали, что Боб задал вопрос. Те же, кто слышал, не
поняли, к чему это <Что?> относится, а выяснять не стали, чтобы не
прерывать захватывающую беседу. Для Боба такая форма вопроса
означала, что он в парапсихологии разбирается слабо, а пространно
говорить о том, что плохо понимает, он не любит. Боб не хотел
выглядеть глупо. Когда кто-то заявил: <Явления экстрасенсорного
восприятия подтверждены научными исследованиями>,- его любо-
пытство не пошло дальше вопроса <Ну и что?>, из которого
расслышать можно было только конец. А потом защитная реакция
обратилась в наступательную, когда Боб стал демонстрировать,
что разговор его не касается. Сценарий и репетиция необходи-
мы, чтобы научиться спрашивать, а не перебивать, и так спраши-
вать, чтобы получить ответ.

Вы и ваша роль

Застенчивых людей часто беспокоит, отражают ли их действия то,
каковы они есть на самом деле. Подобно любому актеру, вам
необходимо осознать разницу между собственной личностью и

вашей ролью. Пусть ваши действия говорят сами за себя, прояв-
ляя таким образом и вашу сущность.

Я обнаружил, что лучшим средством заставить застенчивых
начать какое-то дело, на которое они сами ни за что бы не реши-
лись, является исполнение роли. Приняв роль (например, исследо-
вателя застенчивости, берущего интервью), даже глубоко застен-
чивые люди начинают вести себя иначе. Они как бы отстраняются
от самих себя - таких робких, чувствительных, ранимых - и
играют роль кого-то другого. В этом положении они неуязвимы,
поскольку их истинное лицо не подвергается оценке. К тому же
исполнение роли определяется сценарием и санкционировано
обстоятельствами или чьим-то авторитетом. <Что я теряю? Поче-
му бы и не попробовать?>

<Здравствуйте. Я провожу интервью по Стэнфордской програм-
ме исследования застенчивости. Мне хотелось бы встретиться с
вами и поговорить о вашем отношении к предложенному вам
опроснику. Когда нам было бы удобно встретиться минут на
пятнадцать? Отлично. Спасибо. Я буду у вас в среду в семь вечера.
Да, меня зовут Роберт Роль, я очень рад сотрудничать с вами>.

Опираясь на такой сценарий, мои застенчивые студенты взяли
до сотни самых настоящих интервью. Исполняя роль интервьюера,
они не только смогли пойти на контакт, которого прежде опа-
сались, но и получили немалое удовольствие. Некоторые интервью
длились по часу и по два и заканчивались незапланированным
событием вроде совместной прогулки или чаепития. В некоторых
случаях из перваначально обусловленного ролью контакта вырас-
тала дружба. При этом границы роли расширялись, привлекались
какие-то иные свойственные человеку роли (а по мнению ряда
социологов, совокупность ролей и составляет то, чем человек
является <на самом деле>).

Еще одна особенность исполнения роли заключается в том,
что, играя, <забываешь себя>. Руководитель известного оркестра
Лоуренс Уэлк рассказал нам о том, как развивалась его застенчи-
вость и как роль музыканта-исполнителя перевернула его жизнь.

Из-за болезни и серьезной операции я не пошел в первый
класс. Когда я пошел в школу на следующий год, то оказа-
лось, что я на голову выше ростом своих одноклассников.
Я чувствовал, что я <дубина>, как иногда называл меня отец.
Это усугублялось тем, что я расцениваю как врожденный
комплекс неполноценности. В конце концов из четвертого
класса меня исключили.

Я вырос в семье, говорящей по-немецки, и когда в возрасте
21 года я покинул ферму моих родителей, то обнаружил,
что говорю с чудовищным акцентом. Перспектива говорить
на людях приводила меня в ужас. Я любил играть на аккор-
деоне и всегда, когда оказывался в компании, втайне надеял-
ся, что меня попросят сыграть. Но людей я боялся и, выходя

на публику, был готов провалиться сквозь землю.
Преодолеть застенчивость и развить уверенность в себе мне
очень помог человек по имени Джордж Т. Келли. Он пригла-
сил меня работать в маленькой труппе, исполнявшей водеви-
ли. Джордж представлял меня как <величайшего аккор-
деониста в мире> (что, безусловно, являлось огромным
преувеличением). Он же научил меня всему, что сам знал о
мире шоу-бизнеса.

К тому времени, когда я возглавил собственный оркестр,
я уже неплохо владел теми приемами, которые позволяют
развлечь публику. Но говорить что-нибудь со сцены было для
меня немыслимо. Прошло не меньше двадцати лет моей
концертной деятельности в качестве руководителя оркестра,
прежде чем я выдавил из себя первые слова, находясь
на сцене. Эти слова были: <И - раз, и - два>.
На радио (а позднее на телевидении) я столкнулся с рядом
проблем, вызванных моим сильным акцентом, недостатком
образования и боязнью говорить публично. Когда я подписы-
вал свой первый контракт на участие в телевизионном шоу,
то узнал, что без речи никак не обойтись, и был готов все
бросить и бежать на свою ферму. Я лишь с трудом отреагиро-
вал: <Вы, должно быть, шутите?> (хотя в то время это было
сказано на каком-то ужасном сленге с сильным акцентом).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82