r Psychoanalyse» вновь выходит в свет. Он также не стремится, подобно прежнему Jahrbuch'y, в последние годы быть собранием однородных сочинений, но желает в своей редакционной деятельности поставить себе задачей оценку всех процессов и всех приобретений в области психоанализа. «Zentralblatt f?r Psychoanalyse», как упомянуто выше, задуманный Adler'oм и Stekel'oм, после основания интернационального общества (N?rnberg, 1910) в короткое время пережил много перемен. Уже десятый выпуск первого тома выходит с извещением на первой странице, что доктор Alfred Adler решил добровольно выйти из состава редакции вследствие научных разногласий с издателем. Доктор Stekel остался с тех пор единственным редактором журнала (лето 1911 г.) На Веймарском конгрессе «Zentralblatt» сделался официальным органом интернационального общества и стал высылаться всем членам за повышенный годичный членский взнос. С третьего номера второго издания (зимой 1916 г.) Stekel стал единственным лицом, ответственным за содержание работ журнала. Его с трудом поддающееся описанию поведение заставило меня сложить с себя издательство и поспешно создать для психоанализа новый орган «Internationale Zeitschrift f?r?rztliche Psychoanalyse» при содействии почти всех прежних сотрудников и нового издателя Н. Heller'a. Первый выпуск этого журнала мог появиться в январе 1913 г. и стать вместо Zentralblatt'a официальным органом интернационального психоаналитического общества.
Между тем с начала 1912 г. доктор Hans Sachs и доктор Otto Rank создали новый журнал «Imago» (издание Н. Heller'a), предназначавшийся исключительно для применения психоанализа к гуманитарным наукам. «Imago» переживает теперь середину третьего года издания и все больше заинтересовывает читателей, далеких от врачебного анализа.
Кроме этих четырех периодических изданий («Schriften f?r angew. Seelenkunde», «Jahrbuch»,.«Intern. Zeitschrift», «Imago») и другие немецкие и иностранные журналы помещают работы, которые могут занять место в психоаналитической литературе. Издаваемый М. Prince'oм «Journal of abnormal psychology» содержит обычно так много хороших аналитических статей, что его можно считать главным представителем аналитической литературы в Америке. Зимой 1913 г. Е. Eliffe в Нью-Йорке выпустил в свет новый, посвященный исключительно психоанализу, журнал («The Psychoanalytic Review»), который, конечно, считается с тем, что для большинства интересующихся анализом американских врачей немецкий язык может послужить препятствием к ознакомлению.
Мне приходится теперь упомянуть о двух отделившихся от психоанализа течениях среди сторонников психоанализа – первое из них появилось между основанием общества (1910) и Веймарским конгрессом (1911), второе после этого в Мюнхене (1913). Можно было бы избежать многих разочарований, которые они мне принесли, если больше обращать внимания на то, что происходит с лицами, подвергающимися психоаналитическому лечению. А именно: я очень хорошо знал, что при первом знакомстве с горькими истинами психоанализа можно обратиться в бегство, и сам всегда утверждал, что каждому мешают понимать его вытеснения (respective – сохраняющие их сопротивления), так что в своем отношении к анализу можно дойти только до определенного пункта. Но я не ожидал, чтобы при определенном глубоком понимании анализа можно было вновь отказаться от своего понимания и утерять его. И все-таки повседневный опыт на больных показал мне, что абсолютное отклонение аналитических истин может исходить из тех глубоких слоев, в которых имеется особенно сильное сопротивление; если тяжелым путем добиться у такого больного, чтобы он усвоил некоторую часть психоаналитического знания и научился бы пользоваться им, как собственным своим достоянием, то на нем же можно убедиться, что, очутившись во власти следующего сопротивления, он не находит поддержки во всей своей науке и начинает сопротивляться так же, как в те дни, когда он еще был совсем новичком. Мне пришлось убедиться, что с психоаналитиками дело обстоит так же, как и с больными при анализе.
Совсем нелегкая и незавидная задача – писать историю этих двух отколовшихся движений, потому что, с одной стороны, у меня нет на то достаточно сильных личных побуждений – я не жду благодарности и не в достаточной степени мстителен, – с другой стороны, я знаю, что тем самым навлекаю на себя позор в глазах не очень-то достойных противников и доставляю врагам страстно желанное зрелище, как психоаналитики терзают друг друга. Мне стоило много борьбы с собой, чтобы не иметь с противниками дел вне анализа, теперь же я вижу себя вынужденным начать борьбу с прежними сторонниками или с теми, которые и теперь желают ими именоваться. Но у меня нет другого выбора, молчать было бы ленью или трусостью и более повредило бы делу, чем открытое разоблачение существующих недостатков. Кто следил за другими научными движениями, тот знает, что вполне аналогичные разногласия и недоразумения, как правило, имеют место и там. Разве только в других местах их старательнее скрывают; психоанализ, отрицающий многие условности, и в этом отношении откровеннее.
Другое сильное неудобство заключается в том, что я не могу вполне избегнуть аналитического освещения обеих противных сторон. Анализ же не годится для полемических приемов. Он предполагает согласие анализируемого и подчинение его авторитету аналитика. Поэтому тот, кто прибегает к анализу в целях полемических, должен быть готов к тому, что и анализируемый обратит против него анализ, и эта дискуссия примет такую форму, что всякая возможность составить себе убеждение для беспристрастного третьего лица будет совершенно исключена. Я доведу поэтому до минимума анализ, и тем самым нескромность и агрессивность по отношению к своим противникам, и прибавлю к тому же, что научную критику я не обосновываю такими средствами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22