— Капитан, позвольте мне до всяких объяснений заверить вас, что наша встреча для меня полная неожиданность. Я расстался с вами на материке, а встречаюсь на острове…
— Хоть я и не трогался с места, граф.
— Знаю, капитан, и прошу принять мои извинения в том, что я не явился на условленное свиданье, но…
— О граф, — поспешил перебить его капитан Сервадак, — об этом мы поговорим в другой раз, если вам будет угодно.
— Я всегда к вашим услугам.
— А я к вашим. Но позвольте мне повторить свой вопрос: что произошло?
— Об этом именно я и собирался спросить у вас.
— Как? Вам ничего неизвестно?
— Ничего.
— И вы не можете объяснить, почему эта часть африканского материка превратилась в остров?
— Не могу, капитан.
— И вы не знаете, каковы размеры катастрофы?
— Знаю не больше вас, капитан.
— Можете ли вы по крайней мере сообщить, не произошло ли на северном побережье Средиземного моря…
— А разве это все еще Средиземное море? — перебил его, задав столь странный вопрос, граф Тимашев.
— Об этом вам, граф, должно быть известно лучше, чем мне, поскольку вы совершили рейс по этому морю.
— Я не совершал рейса по этому морю.
— Вы ни разу не приставали к берегу?
— Ни разу, ни на один час даже. Я нигде не нашел земли.
Капитан Сервадак посмотрел на своего собеседника в полном недоумении.
— Но, граф, — сказал он, — заметили вы хотя бы, что с первого января восток находится там, где должен быть запад?
— Да.
— И что день продолжается только шесть часов?
— Вот именно!
— И что сила тяжести уменьшилась?
— Безусловно.
— И что мы потеряли Луну?
— Бесследно!
— И чуть было не столкнулись с Венерой?
— Справедливо замечено.
— И что, следовательно. Земля вращается вокруг своей оси и вокруг Солнца в другом направления?
— Это совершенно ясно.
— Граф, — сказал капитан Сервадак, — прошу извинить мое недоумение. Я был уверен, что ничего нового не могу вам сообщить, но рассчитывал, что узнаю новости от вас.
— Я решительно ничего не знаю, капитан, — ответил граф Тимашев, — кроме того, что в ночь с тридцать первого декабря на первое января, когда я вышел в море, направляясь на свиданье с вами, огромная волна подняла шкуну на неимоверную высоту. Нам показалось, что этот разгул стихий вызван каким-то явлением космического порядка, которое я не берусь объяснить. С тех пор, после неоднократных повреждений паровой машины, нас все время носило по волнам по воле неистового шторма, который бушевал несколько дней. «Добрыня» уцелел чудом; я приписываю это тому, что, попав в центр вихревого движения циклона, шкуна сравнительно мало пострадала от разъяренных стихий. За все эти дни мы не видели суши и ваш остров — первая встреченная нами земля.
— Но, граф, — воскликнул капитан Сервадак, — тогда нужно вновь пуститься в плавание, нужно обследовать Средиземное море и установить, каковы размеры стихийного бедствия, вызванного катастрофой.
— Таково и мое мнение.
— Предоставите ли вы мне место на борту вашей шкуны, граф?
— Да, капитан, даже для кругосветного плавания, если это понадобится для наших розысков.
— О, с нас довольно будет и Средиземного моря!
— Кто может с уверенностью сказать, — возразил граф, покачав головой, — что плавание по Средиземному морю не окажется и кругосветным плаванием?
Капитан Сервадак оставил его слова без ответа и глубоко задумался.
Тем не менее другого выхода не было, как осуществить принятое решение, то есть произвести разведку, обследовать остаток африканского побережья, узнать в столице Алжира, что сталось с обитаемой частью «земного шара, и затем, если южное побережье Средиземного моря полностью уничтожено, повернуть на север, чтобы установить связь со средиземноморскими странами Европы.
Однако плавание пришлось отложить до того времени, пока не будут устранены повреждения. Несколько труб внутри парового котла лопнуло, образовалась течь, вода заливала топку. До исправления нельзя было разводить огонь. Плавание же под парусами отнимало больше времени и трудов, особенно при неспокойном море и противном ветре. А так как шкуна, приспособленная к длительному плаванию между торговыми портами Ближнего Востока, располагала двухмесячным запасом угля, то имело смысл израсходовать топливо для быстрого перехода с тем, чтобы пополнить запас горючего на первой же стоянке.
Итак, вопрос был решен без всяких колебаний.
К счастью, ремонт произвели быстро. На шкуне оказались запасные трубы, которыми заменили поврежденные. Через три дня после прибытия «Добрыни» на остров Гурби паровой котел уже был в исправности.
Во время пребывания графа на острове Сервадак ознакомил гостя со своими небольшими владениями. Они объехали верхом всю новую береговую полосу и после рекогносцировки пришли к выводу, что объяснения событий, произошедших в этой части Африки, нужно искать за ее пределами.
Тридцать первого января шкуна была готова к отплытию. В околосолнечном мире не произошло больше никаких перемен. Правда, термометр показывал, что начинается небольшое понижение температуры, которая целый месяц держалась исключительно высокой. Следовало ли сделать отсюда вывод, что Земля обращается вокруг Солнца по новой орбите? Решить этот вопрос можно было не раньше чем через несколько дней.
Стояла невозмутимо ясная погода, хотя в воздуха снова скоплялись испарения, и барометр падал. Однако это не могло помешать «Добрыне» выйти, в море.
Но как быть с Бен-Зуфом? Сопровождать ли ему своего капитана, или остаться на острове? В пользу последнего решения говорил один веский довод в числе многих других, достаточно важных:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120