– Не произносите больше этого слова, – резко прервала его Алиса. – Нет, никогда я не замечала того, о чем вы говорите. Ах, Боже мой, если бы я увидела что-нибудь подобное, была ли бы я настолько безрассудной, чтобы позволить вам сопровождать меня в путешествии?
– Вы жестоки ко мне, Алиса, – сказал Джек. – Чем заслужил я такой гнев? Если моя попытка до такой степени неожиданна для вас, заставьте меня ждать, подвергните меня испытанию, но не отнимайте у меня всякую надежду.
Миссис Линдсей посмотрела прямо в лицо своему деверю.
– Напротив, всякую надежду! – произнесла она твердо.
Джек склонил голову на руки со всеми явными признаками глубокого страдания. Алиса была тронута этим.
– Послушайте, Джек, – сказала она мягко, – тут какое-то недоразумение. Может быть, вы невольно ошибаетесь. Быть может, – закончила она, – наше положение отчасти причина этой ошибки.
– Что хотите вы этим сказать? – спросил Джек, поднимая голову.
– Я так недолго была женой вашего брата, – продолжала Алиса, с осторожностью выбирая слова, – что, пожалуй, вас задело, когда мне досталось все его состояние. Вы, пожалуй, сочли себя… обойденным… обобранным…
Джек Линдсей сделал жест протеста.
– Мы на слишком деликатной почве, – продолжала Алиса. – Я прилагаю все усилия, чтобы не произносить слова, которое могло бы огорчить вас. Но вам придется извинить меня, если я этого не смогу. С другой стороны, может быть, вы очутились в несколько стесненном положении… как знать? Или даже почти разорены? Естественно, в таком случае вы подумывали о браке, который загладил бы то, что, на ваш взгляд, есть несправедливость. Весь отдавшись этому проекту, вы приняли за любовь простую семейную привязанность.
– Продолжайте, – заметил Джек сухим тоном.
– Так вот, Джек, если это правда, то все может еще уладиться. Так как я имею счастье быть богатой, даже очень богатой, то не могу ли я братски прийти вам на помощь? Немогу ли я… покрыть ваш пассив… если он существует… затем помочь вам устроиться и, наконец, предоставить состояние, которое позволило бы вам найти женщину более расположенную к вам, чем ваша невестка.
– Словом, хотите бросить обглоданную кость, – проворчал Джек, потупив глаза.
– Что вы говорите?! – воскликнула Алиса. – Вероятно, я очень неудачно выразилась, если слышу такой ответ. Вы не можете себе представить, как мне больно…
Миссис Линдсей не могла докончить. Резко оттолкнув свое кресло, Джек встал.
– Пожалуйста, избавьте меня от жеманства, – произнес он вдруг твердым голосом. – Лишне обставлять ваш отказ такими прикрасами. Вы меня отталкиваете. Больше не будем об этом говорить. Мне самому остается решить что делать.
Оставив невестку, которая, очень взволнованная этой сценой и завершившей ее бурной выходкой, скрылась в свою каюту, Джек удалился, дрожа от гнева. Однако мало-помалу гнев этот улегся, и тогда он мог спокойно обдумать положение.
Следовало ли ему отказаться от состояния, которого он добивался? «Никогда», – решил он энергично. Оставалось найти способ присвоить его, раз Алиса отказывалась сделаться его женой.
К обеду она не вышла. Напрасно сестра стучалась к ней в дверь. Алиса упорно желала остаться одна. Только на следующий день она возобновила обычную пароходную жизнь. Но тогда, казалось, происшедшее между невесткой и деверем было забыто. Каждый из них, несомненно, в глубине души принял решение.
Днем 27 мая море значительно смягчилось, и число здоровых пассажиров сразу увеличилось. С наступлением вечера только братья де Вейга и семья Блокхед не украшали своим присутствием спардека.
Между тем как жизнь принимала, таким образом, свое мирное течение на «Симью», капитан, напротив, как будто предался все более мрачным мыслям. Рассеянный, озабоченный, он вот уже два дня прогуливался по мостику, грозно теребя свой нос. И глаза его все скашивались на точку, которую сэр Хамильтон принял за вершину острова Св. Михаила.
Утром 28 мая капитан держался по обыкновению и, взойдя на мостик, направил подзорную трубу на точку, сделавшуюся для него пунктом помешательства.
– Тысяча чертей, – проворчал он по адресу Артемона, опуская инструмент, – мы попали в дьявольскую историю!..
Уже давно всякое сомнение исчезло. «Симью» в действительности не направлялся прямо на Мадейру. Согласно программе надо было сперва обогнуть остров Порто-Санто, а путь к нему из Понта-Дельгады образует значительный угол с прямой линией, соединяющей Мадейру со столицей острова Св. Михаила. Между тем неизвестный пароход следовал по тому самому пути, который, собственно, не вел никуда, держась на неизменной дистанции около четырех миль. Он, значит, продолжал погоню, в этом не могло быть сомнения. Такое постоянство в расстоянии, разделявшем оба судна, отчасти успокоило капитана. По крайней мере португальский пароход не выигрывает в скорости. И что тут удивительного? Разве он не запасся углем также на Азорских островах? Но ведь переезд не будет вечно длиться. В конце концов прибудут же они на Мадейру, а Мадейра – еще Португалия.
Вот уже сорок восемь часов, как капитан рассматривал этот вопрос со всех сторон, не приходя ни к какому удовлетворительному решению. Будь он хозяином, он бы, скорее чем подчиниться новому лишению свободы, бросился куда глаза глядят и шел бы, пока не израсходовал весь свой уголь и все годные для топлива части оснастки. Тогда бы увидели, который из двух пароходов имеет более обширные угольные ямы! К несчастью, хозяином он был лишь наполовину и при условии вести «Симью» на проклятый рейд Фуншала, славного города Мадейры. Поэтому капитан не переставал беситься.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125