Количественный анализ допустим тогда,
когда проведена тщательная качественная психологическая ква-
лификация фактов. Прежде чем приступить к измерению, надо
установить, что измеряется.
Следует согласиться с замечанием А.Н.Леонтьева, сделанным
в его статье <О некоторых перспективных проблемах советской
психологии>, что не надо сближать научно обоснованные экспе-
рименты, <дающие возможность качественной оценки, с так на-
23
зываемыми тестами умственной одаренности, практика примене-
ния которых не только справедливо осуждена у нас, но вызывает
сейчас возражения и во многих других странах мира> {58, 14\.
Идея о том, что один лишь количественный анализ не может
оказаться пригодным при решении ряда задач, связанных с дея-
тельностью человека, находит свое признание среди ряда ученых
зарубежных стран. Так, один из видных американских специалис-
тов в области управления профессор А.Заде пишет, что <точный
количественный анализ поведения гуманистических систем не име-
ет, по-видимому, большого практического значения в реальных
социальных, экономических и других задачах, связанных с участи-
ем одного человека или группы людей> {25, 71. Больше того, он
подчеркивает, что <способность оперировать нечеткими множества-
ми и вытекающая из нее способность оценивать информацию яв-
ляется одним из наиболее ценных качеств человеческого разума,
которое фундаментальным образом отличает человеческий разум
от так называемого машинного разума, приписываемого су-
ществующим вычислительным машинам> [25; 8\.
Следовательно, основным принципом построения психологи-
ческого эксперимента является принцип качественного анализа
особенностей протекания психических процессов больного в про-
тивоположность задаче лишь одного количественного их измере-
ния. Важно не только то, какой трудности или какого объема за-
дание больной осмыслил или выполнил, но и то, как он осмыс-
лял, чем были обусловлены его ошибки и затруднения. Именно
анализ ошибок, возникающих у больных в процессе выполнения
экспериментальных заданий, представляет собой интересный и
показательный материал для оценки того или иного нарушения
психической деятельности больных.
Один и тот же патопсихологический симптом может оказаться
обусловленным различными механизмами, он может оказаться
индикатором различных состояний. Так, например, нарушение
опосредованной памяти или нестойкость суждений могут возник-
нуть вследствие нарушенной умственной работоспособности боль-
ного (как это имеет место при астениях разного органического
генеза), оно может быть обусловлено нарушением целена-
правленности мотивов (например, при поражениях лобных разде-
лов мозга), оно может быть проявлением дезавтоматизации дей-
ствий (при сосудистых изменениях мозга, эпилепсии).
Характер нарушений не является патогномоничным, т.е. спе-
цифичным для того или иного заболевания; он является лишь
типичным для них и должен быть оценен в комплексе с данными
целостного патопсихологического исследования.
24
Психологическое исследование в клинике может быть прирав-
нено к <функциональной пробе> - методу, широко используе-
мому в медицинской практике и состоящему в испытании дея-
тельности какого-нибудь органа. В ситуации психологического эк-
сперимента роль <функциональной пробы> могут играть такие
экспериментальные задачи, которые в состоянии актуализировать
умственные операции, которыми пользуется человек в своей
жизнедеятельности, его мотивы, побуждающие эту деятельность.
Следует подчеркнуть, что патопсихологический эксперимент
должен актуализировать не только умственные операции больно-
го, но и его личностное отношение. Еще в 1936 г. В.Н.Мясищев
выдвинул эту проблему в своей статье <Работоспособность и бо-
лезнь личности> [ 74]. Он указывает, что психическое и психопато-
логическое явление может быть понято на основе учета отноше-
ния человека к работе его мотивов и целей, отношения к самому
себе, требований к себе, к результату работы и т.д. Такой подход
к психологическим проявлениям требует, как об этом говорит
В.Н.Мясищев, знания и изучения психологии личности.
Этот подход диктуется и правильным пониманием детерми-
нации психической деятельности. Говоря о механизмах детер-
минации психического, С.Л.Рубинштейн подчеркивал, что вне-
шние условия не определяют непосредственно поведение и по-
ступки человека, что причина действует <через внутренние
условия>. Это означает, что суждения, действия, поступки че-
ловека не являются непосредственной реакцией на внешние раз-
дражители, а что они опосредуются его установками, мотива-
ми, потребностями. Эти установки складываются прижизненно
под влиянием воспитания и обучения, но, сформировавшись,
они сами определяют действия и поступки человека, здорового
и больного.
Отношения человека связаны со структурой личности чело-
века, с его потребностями, с его эмоциональными и волевыми
особенностями. Несмотря на то что последние рассматриваются
психологией как процессы, они по существу являются включен-
ными в структуру личности. В потребностях человека, материаль-
ных и духовных, выражается его связь с окружающим миром,
людьми. Оценивая человека, мы прежде всего характеризуем круг
его интересов, содержание его потребностей. Мы судим о че-
ловеке по мотивам его поступков, по тому, к каким явлениям
жизни он равнодушен, по тому, чему он радуется, на что на-
правлены его мысли и желания.
О патологическом изменении личности мы говорим тогда, когда
под влиянием болезни у человека скудеют интересы, мельчают
25
потребности, когда у него проявляется равнодушное отношение
к тому, что его раньше волновало, когда действия его лишаются
целенаправленности, поступки становятся бездумными, когда
человек перестает регулировать свое поведение, не в состоянии
адекватно оценивать свои возможности, когда меняется его отно-
шение к себе и окружающему.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14