Юридическая и психологическая точки зрения. Обсуждавшаяся выше неуверенность,
когда мы вправе сказать, что ребенок "врет" или "ворует", становится сильнее,
когда мы распространяем вопрос на целую область социального приспособления и его
неудачи. Начиная с какого возраста несовершеннолетний может быть привлечен к
суду (суду для несовершеннолетних) и отвечать перед законом за свои действия,
по-разному решается в различных государствах и на различных континентах. В
центральноевропейских странах средний возраст 13-14 лет. В Англии и Америке мы
находим постепенную градацию юридических мер, начиная с 8 лет до полной
ответственности с 16, 18 или 21 года. Европейские криминологи солидарны в том,
что "желательно вводить полную ответственность перед законом не раньше 18 лет".
Воспитатели и аналитики чувствуют себя в этой области не более уверенно,чем
криминологи. Мы лишь счи таем, что нецелесообразно характеризовать детей асоци-
альными, диссоциальными или преступными прежде, чем их развитие достигнет
уровня, который связан с социальным приспособлением. Мы пытаемся утвердить эту
точку зрения даже там, где действие и поведение нарушают все предписания и
моральные требования семьи или
Глава 5 Патологическое детское развитие
199
социального сообщества. Социальному приспособлению очевидно должно
предшествовать эмоциональное и интеллектуальное понимание таких предписаний и
идентификация с социальными требованиями, которая следует за идентификацией с
родителями как их представителями. Мы солидарны с юридическим миром в том, что
такое приспособление наступает медленно, в соответствии с хронологическим
возрастом. Но мы ожидаем его в целом раньше, чем криминологи. С наступлением
Эдипова комплекса, по нашему мнению, должны, как минимум, появиться основы для
социального приспособления. Теория и практика в этом отношении идут рука об
руку. Мы понимаем теоретически, что ребенок на предэдипальной фазе ни в
юридическом, ни в метапсихологическом смысле не может быть адаптированным членом
человеческого общества. Несмотря на это, мы используем в клиническом
исследовании и для этих ранних возрастных категорий такие термины, как
асоциальные, запущенные, общественно неприспособленные или, как минимум,
"латентно запущенные (беспризорные)" дети (Айхорн, 1925). В этих случаях мы
имеем ввиду не окончательное социальное приспособление созревшего индивида, а
много промежуточных ступеней и частичных успехов, которые характерны для пути к
социализации. Там, где ребенок, подрастая, не делает соответствующих продвижений
по этой ступенчатой лестнице, он вызывает нашу озабоченность в том, что ожи-
даемый конечный результат не появится или будет существовать лишь в ограниченном
размере. Мы не сомневаемся, что окончательное социальное приспособление
основывается на целом множестве условий, т.е. что генетические продвижения в
каждом пункте и со всех сторон психического аппарата должны сочетаться друг с
другом, чтобы достичь этого действия. Чем больше мы знаем об этих отдельных
условиях, тем лучше мы можем предсказывать более позднюю диссоциальность, даже
если ко времени установления диагноза в клинической картине можно увидеть лишь
едва заметный намек на рассогласование между генетическими линиями, расхождение
в темпе развития инстинкта и Я или недостатки и слабости в объектных отношениях.
Такое расщепление социального приспособления на его генетически-исторические
элементы кладет конец также и заблуждению, что диссоциальность или
криминальность, как назологические понятия, едины, что их можно свес
199
200
А. Фрейд
TII к специфическим внутренним причинам, таким как духовная и моральная
неполноценность, либо к специфическим влияниям окружающего мира, таким как
разлучение с родительским домом, распад семьи и т.п. Чем меньше мы говорим о
специфических причинах диссоци-альности, тем более становится для нас само собой
разумеющимся рассмотрение социального приспособления как конечного результата
инстинктивной судьбы, т.е. припи-сьтание его модификации стремлений, которые
естественным образом существуют в каждом нормальном ребенке. теоретическая
позиция такого рода облегчает сопоставление генетических линий, которые ведут к
рассматриваемым здесь патологическим результатам. Как и следовало ожидать, такое
движение в .сторону аномалий является более туманным, спутанным и труднее
прослеживаемым, чем приведенные выше нормальные линии развития. Новорожденный
под господством принципа удовольствия Новорожденный знает лишь один закон, а
именно, принцип удовольствия, которому слепо подчинены все его проявления. Под
господством этого принципа приветствуются приятные переживания, отвергается
неприятное и на как можно более низком уровне удерживается напряженность. Для
будущей жизни новорожденного имеет значение то, что он может самостоятельно
регулировать удовольствие и неудовольствие только тогда, когда удовлетворение
осуществляется на собственном теле (т.е. аутоэротика). Ухаживающая мать как
первая законодательница
Для осуществления телесных потребностей ребенка, таких как голод, сон,
температурная регуляция, младенец полностью предоставлен ухаживающему за ним
лицу; насколько сильно поиск удовольствия является внутренним принципом,
настолько сильно зависит удовлетворение желаний от значений внешнего мира. Мать
исполняет и отвергает желания ребенка и благодаря этой роли, становится не
только его первым объектом любви (по типу примыкания, опоры), но также и его
первым законодателем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197