в некоторых из наших владений, хотя пригодных для разного рода промышленности, "число администраторов превышает число жителей". Такое положение дела объясняется многообразными и хорошо исследованными причинами: с одной стороны, домоседством, присущим французам; с другой, -- численной слабостью населения, нашими учебными программами, условиями военной службы, пристрастием к чиновнической карьере, наконец -- климатическими условиями наших колоний, имеющими, быть может, наиболее решающее значение. Тем не менее колониальная эмиграция необходима для Франции. Если она устранится от этого движения, увлекающего соперничающие с ней державы, она подготовит для себя неизбежное понижение; она рискует даже потерять место великой державы на континенте. В Алжире, находящемся совсем близко от нас, живет пока только 260.000 наших соотечественников, между тем он мог бы прокормить по крайней мере 10 миллионов. Чтоб водворить на алжирской почве эти 260.000 французов, нам пришлось пожертвовать не менее чем полутораста тысячами людей и затратить пять миллиардов. Наряду с этим статистики указывают нам на множество немцев, беспрерывно с начала этого столетия увеличивающих население обеих Америк. С 1840 по 1880 год Соединенные Штаты приняли на свою территорию более 3 миллионов немецких эмигрантов; пусть не забывают также о значительной массе эмигрантов (от 200 до 230 тысяч ежегодно), которую постоянно высылает Великобритания в свои колонии или в Соединенные Штаты. Англия тратит не более 40 миллионов франков на свою громадную империю, населенную более чем 350 миллионами душ; мы затрачиваем двойную сумму на наших 35 или 40 миллионов колониальных подданных. Здесь, как и в других областях, мы страдаем от недостаточности нашего народонаселения, которое, слишком малочисленное и слишком увлеченное стремлением к благосостоянию и покою, набрасывается на чиновничьи места и громко требует синекур, предпочитая их истинно плодотворным занятиям. III. -- По мнению марксистов все предлагаемые средства морального, религиозного, юридического и финансового характера недействительны, потому что "все происходит в экономической области". Мы не отрицаем ни капитальной важности этой точки зрения, ни полезности социальных реформ, особенно касающихся больших мастерских и фабрик, где торжествующее машинное производство гнетет рабочее население и вызывает среди него бесплодие, ни необходимости как можно скорее прекратить промышленный труд детей и молодых девушек. Но мы не думаем, чтобы для постепенного поднятия процента приращения населения необходимо было перевернуть весь социальный строй. Не следует пренебрегать ни одной мерой в этом случае. По словам Жюля Симона, надо пользоваться одновременно всеми средствами (конечно законными), чтобы не рисковать упустить из вида ни одного хорошего. На каждую французскую семью приходится в среднем три рождения; на немецкую -немного более четырех. Спрашивается: представляется ли возможным побудить французские семьи производить на свет одним ребенком более? Задача философа, психолога и моралиста сводится к определению того, что можно признать правомерным в различных общественных мерах, предлагаемых со всех сторон для поднятия процента рождаемости. Первое положение, поддерживаемое сторонниками этих мер заключается в следующем: "Всякий человек, -- говорит Бертильон, -- обязан содействовать увековечению своего отечества, так же как он обязан защищать его". Нам кажется, что это положение неоспоримо и что нравственная обязанность в этом случае очевидна. Но вытекает ли отсюда, как это утверждают, право для государства? Здесь начинаются затруднения. Нуждаясь в защитниках, государство делает военную службу обязательной для всех родившихся и достигших известного возраста; но государство не может заставлять граждан производить на свет защитников: оно должно уважать личную свободу. Можно лишь утверждать, что государство имеет право требовать известного вознаграждения со стороны тех, кто умышленно или неумышленно наносит ему ущерб, не способствуя увековечению отечества. Отсюда, как общий тезис, -законность более высокого обложения бездетных или недостаточно плодовитых семей.
Второе выставленное положение таково: самый факт воспитания ребенка должен быть рассматриваем как одна из форм налога. Но эта немного двусмысленная формула требует разъяснения: нельзя утверждать, что государство требует от нас детей, как части налога; можно говорить лишь о том, что факт воспитания уже рожденного ребенка равносилен уплате налога. Действительно платеж налога составляет денежное пожертвование в пользу защиты отечества или общего национального прогресса; но это именно и делает отец, воспитывая ребенка. Так как поддержание данной численности населения требует трех детей на каждую семью, то семья, не воспитавшая троих детей (все равно, умышленно или нет), не принесла достаточной жертвы ради будущего нации. Напротив того, семья, воспитавшая более трех детей, понесла "дополнительные издержки", которые должны быть приняты во внимание при распределении налогов и государственных льгот. "Следовательно, вы хотите наказывать даже непроизвольное бесплодие?" -- скажут нам. Нисколько; это вы, не соразмеряя обложение со средствами плательщиков, наказываете плодовитость. Когда вы стараетесь тронуть нас участью человека, которому его нездоровье помешало, несмотря на все его желание, вступить в брак или человека, несчастно полюбившего и оставшегося верным своим воспоминаниям, и т. д., вы переносите вопрос совсем на другую почву.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102