Вид был исключительный. Горизонт расширился до пятидесяти миль. Он
видел реку Шант, Глэйд Каунти, Карневаль и даже далекое море. Внизу лежал
город, извергающий низкие звуки, вверху сиял беззвучный купол неба. Вэйлок
подставил лицо ветру и волна энтузиазма охватила его. Кларжес!
Блистательная цитадель цивилизации в море дикости и варварства. Он, Гэвин
Вэйлок, уже раз вознесся над ним.
Он сделает это еще раз!

5
К северу от Мерсера река огибала Семафор Хилл и втекала в долину
Ангелов. Затем она извивалась среди холмов Вандун Хайленд - самая красивая
местность в Кларжесе. На северном холме расположился Балиас, тоже красивое
место, не менее престижное. Здесь, в основном жили Вержи и Серды, а также
богатые гларки, которые компенсировали отсутствие фила экстравагантным
образом жизни.
Паллиаторий был расположен всего в нескольких сотнях метров от
Риверсайд Роад. Вэйлок вышел из сабвея на станции Балиас, поднялся на
поверхность и очутился перед Паллиаторием. Он прошел в приемную.
Там он спросил, где ему найти Бэзила Тинкопа, и был направлен на
третий этаж в 303 кабинет. Найти его оказалось несложным. На двери висела
табличка: "БЭЗИЛ ТИНКОП, психиатр" и чуть ниже, более мелким шрифтом: "СЭТ
КАДДИГАН, психотерапевт".
Вэйлок вошел.
За столом сидел и работал человек. Он отчеркивал линии на листе
бумаги. Вероятно, это и есть Сэт Каддиган. Он был высоким, но немощным, с
костистым лицом, растрепанными рыжими волосами и чересчур длинным носом.
Он нетерпеливо посмотрел на Вэйлока.
- Я хотел бы видеть мистера Бэзила Тинкопа.
- Бэзил на конференции. - Каддиган вернулся к работе. - Садитесь. Он
скоро вернется.
Вэйлок не стал садиться, а подошел к стене посмотреть на фотографии.
Это были групповые съемки, очевидно, персонал Паллиатория. Каддиган искоса
наблюдал за ним. Внезапно он спросил:
- А зачем вам мистер Тинкоп? Может, я помогу вам? Вам нужно место в
Паллиатории?
Вэйлок рассмеялся.
- Разве я похож на сумасшедшего?
Каддиган наблюдал его с профессиональной беспристрастностью.
- Словно сумасшедший не несет в себе научной информации. Мы, врачи,
редко используем его.
- Вы ученый? - спросил Вэйлок.
- Считаю себя таковым.
На столе лежал лист, на котором было что-то изображено красным
фломастером. Вэйлок взял лист.
- И художник к тому же.
Каддиган взял лист, поднес его к носу, положил на стол.
- Этот рисунок, - ровно сказал он, - сделан пациентом. Он нужен для
диагноза.
- А я думал - это ваша работа.
- Почему?
- В ней чувствуется что-то необычное.
Каддиган снова посмотрел на рисунок.
- Вы действительно так считаете?
- Да, конечно.
- Вероятно, у вас те же мании, что и у больного, рисовавшего это.
Вэйлок рассмеялся.
- А что это?
- Пациента попросили нарисовать его мозг.
Вэйлок заинтересовался:
- У вас много таких рисунков?
- Очень.
- Вы как-то классифицируете их?
Каддиган показал на какой-то прибор.
- Пытаемся с его помощью.
- А когда проведете классификацию, что тогда?
Каддиган явно не хотел отвечать. Наконец он сказал:
- Вы, конечно, знаете, что психология как наука, развивается не так
быстро, как другие науки.
- Я это предполагаю, - задумчиво сказал Вэйлок. - Психология мало
привлекает талантливых людей.
Каддиган поморщился:
- Трудность и сложность нервной системы человека и отсутствие точных
методов контроля. Уже набрано громадное количество материала - например,
диагностика по рисункам. - Он показал на лист бумаги. - Я надеюсь, что моя
работа внесет небольшой вклад в это дело. Психология бурно развивается, но
всегда наталкивается на основную трудность - сложность мозга и отсутствие
точных методов. О, кое-что уже сделано. Можно вспомнить амарантов Аброяна
или Сашевского, Коннели, Меларсона... Но несмотря на это, паллиатории
полны больных и наши методы лечения ничем не отличаются от методов во
времена Фрейда и Юнга. - Он устремил на Вэйлока пронзительный взгляд:
- Вы хотели бы стать амарантом?
- Очень.
- Решите одну из 20 основных проблем психологии - и вы на вершине
славы. - Он склонился над столом, как бы говоря о конце беседы. Вэйлок
улыбнулся, пожал плечами и пошел по комнате.
Внезапно раздался пронзительный, леденящий душу вой. Вэйлок посмотрел
на Каддигана.
- Старый добрый шизофреник, - сказал тот. - Наш хлеб.
Дверь открылась. Вэйлок повернулся. В дверном проеме стоял Бэзил
Тинкоп в строгой серой униформе.

Во второй половине дня Гэвин Вэйлок покинул Паллиаторий. Усевшись в
воздушный кар, он полетел над городом. Солнце опускалось в оранжевый туман
за Глэйд Каунти. Башни Мерсера горели в последних лучах солнца, затем
погасли. В городе начали зажигаться огни. 3а рекой веселой россыпью
засветился Карневаль.
Вэйлок думал о своем новом деле. Бэзил был несказанно рад, увидев
его, и сказал, что Вэйлок сделал правильный выбор.
- У нас работы столько, Гэвин, горы работы! Работы и слопа!
Каддиган с легкой ухмылкой смотрел на восторги Бэзила. Он явно считал
его дилетантом.
Сейчас главное, думал Вэйлок, овладеть терминологией, жаргоном.
Однако нужно все время стараться избежать рутины, в которой запутались и
застряли сотни его предшественников.
Он должен изучить это дело критически, не поддаваясь никакому
влиянию, абсолютно непредвзято.
Он должен остаться в стороне от всех доктрин и теорий, однако четко
понимать, что дает каждая из них.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56