Джек ВЕНС
МИР МЕЖДУ


1
У членов экипажа исследовательского крейсера "Блауэльм" появилось
угрожающее количество психических недомоганий. Не было смысла продолжать
экспедицию, которая находилась в космосе уже три лишних месяца.
Исследователь Бернисти приказал возвращаться к Белой Звезде.
Но подъема духа астронавтов, взлета морального состояния не
последовало: недомогания уже сделали свое черное дело. Технический
персонал в ответ на гипернапряжение впал в апатию и сидел с мрачным видом,
похожий на андроморфов. Ели мало, разговаривали еще меньше. Бернисти
попробовал различные хитрости: соревнования, нежную музыку, пикантную еду,
- но эффекта это не дало.
Бернисти пошел дальше. По его приказу женщины для развлечений
закрылись в своих комнатах и принялись распевать эротические песнопения,
которые транслировались по внутренней коммуникационной системе корабля.
Меры успеха не имели, Перед Бернисти предстала дилемма. Ставкой было лицо
его команды, столь искусно подобранной - такой-то метеоролог должен
работать с таким-то химиком; такой-то ботаник с таким-то специалистом по
вирусам. Вернуться на белую Звезду в полностью деморализованном
состоянии... Бернисти покачал своей шишковатой головой. Тогда дальнейших
экспедиций на "Блауэльме" больше не будет.
- Может быть мы еще немного поскитаемся в космосе? - предложила
Берель, его фаворитка среди женщин для развлечений.
Бернисти покачал головой и подумал, что обычная рассудительность на
этот раз ей изменила.
- Будет только хуже.
- Что же ты предпримешь?
Бернисти признал, что у него нет никаких идей и удалился подумать.
Позже, днем, он решил сменить курс, и это имело колоссальные последствия;
он решил пролететь через систему Кей. Если что-либо и способно было
поднять дух его людей, то только это.
Были в окольном пути некоторые опасности, но никакие из них не стоили
особого внимания. Острота приключения была в очаровании странных,
совершенно чуждых городов Кея с их табу против регулярных форм, в
причудливой общественной системе.
Звезда Кея сверкала и гневалась, и Бернисти увидел, что план его
оказался удачным. В серых стальных коридорах корабля он видел членов
экипажа - болтающих, воодушевленных, спорящих.
"Блауэльм" скользил в плоскости эклиптики Кея; за бортом проплывали
планеты. Они были так близко, что на видеоэкранах можно было различить
мельчайшие движения, мерцание городов, динамический пульс промышленных
предприятий. Киз и Келмет - эти две планеты в бородавках куполов.
Кернфрей, Кобленц, Каванаф, затем центральное светило - звезда Кей, затем
слишком горячий для жизни Кул, затем Конбальд и Кинсли, аммиачные гиганты,
холодные и мертвые - и система осталась позади.
Теперь Бернисти мучился неизвестностью - ждет ли их рецидив духовной
опустошенности или полученный интеллектуальный импульс окажется
достаточным для оставшегося путешествия. Белая звезда лежала впереди, в
неделе полета. А по пути к ней висела в пространстве еще одна звезда,
желтая, особого значения не имевшая... Но именно в то время, когда крейсер
проходил мимо желтой звезды, последствия хитростей Бернисти проявились в
полной мере.
- Планета! - закричал картограф.
Крик никого не всколыхнул: в последние восемь месяцев это слово много
раз звучало в помещениях "Блауэльма". Но планета всегда оказывалась или
настолько горячей, что плавились металлы, или такой холодной, что
замерзали газы, или с разряженной атмосферой, где лопались легкие, или с
атмосферой столь отравленной, что разъедало кожу. Новость такого рода
больше не была стимулом.
- Атмосфера! - крикнул картограф. Метеоролог посмотрел на него с
интересом.
- Средняя температура двадцать четыре градуса! - сказал он.
Подошел Бернисти и измерил гравитационное поле сам.
- Одна и одна десятая нормальной, - он сделал указание навигатору, но
тот не ждал указаний и уже принялся за вычисление траектории посадки.
Бернисти наблюдал диск планеты на экране.
- Что-то здесь не так. Или мы, или Кей, но кто-то должен был найти
эту планету уже сотню раз. Она прямо между нашими системами.
- Никаких записей о существовании этой планеты, - сообщил
библиотекарь, лихорадочно рывшийся в лентах и микрофильмах. - Никаких
записей об исследовании, вообще никаких.
- Но то, что звезда существует, конечно известно? - спросил
требовательно Бернисти с оттенком сарказма.
- О, конечно известно. У нас ее называют Мараплекса, на Кее -
Меллифло. Но никаких сведений о том, чтобы какая-нибудь система
исследовала ее или эксплуатировала.
- Атмосфера, - объявил метеоролог, - метан, двуокись углерода,
аммиак, водяной пар. Для дыхания не годится, но для типа Д-6 подходит
вполне.
- Нет ни растений, ни теплокровных, ни простейших, ни вообще
абсорбции петрадина, - бормотал ботаник, уткнув глаз в спектроскоп. -
Короче, никакой жизни.
- Позвольте мне понять все это, - сказал Бернисти. - Температура,
гравитация, давление в норме?
- В норме.
- Нет едких газов?
- Нет.
- Местная жизнь?
- Никаких признаков.
- И никаких записей об исследовании, заявке на владение и
эксплуатацию?
- Никаких.
- Тогда, - с победным выражением сказал Бернисти, - ее займем мы. -
Радисту передать извещение о намерениях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12