Да, сейчас ведь все еще весна, напомнил ему внутренний голос.
Так, может быть, это и есть фарс?..
Кенди низко поклонился императрице.
– Не знал, что меня ожидают, – сказал он. – Иначе я бы поторопился.
– Разумеется, – без тени усмешки в голосе произнесла Лерена и протянула руку.
Авенел вспыхнул так, словно был пойман учителем в тот момент, когда писал на парте непристойность.
– Дайте его мне, – приказала императрица. Паймер с интересом наблюдал за тем, как смущение на лице посла сменилось враждебностью. Часть души герцога ликовала и поддерживала толстяка из холодного Ривальда.
Продолжай в том же духе, подумал старик. Скажи ей, чтобы сходила поиграть с одним из попугаев Юнары. Тебе это будет стоить всего лишь головы, зато воодушевит остальных…
Однако Авенел не стал никуда посылать Лерену, а полез в карман камзола, достал оттуда официальное письмо и передал его императрице.
Даже не взглянув на конверт, Лерена передала письмо человеку, стоявшему слева от нее.
Опять этот пронырливый канцлер Малус Майком…
Малус вскрыл конверт, быстро пробежал глазами письмо, а затем громко произнес:
– Ваше величество, Комитет безопасности республики Ривальд любезно и от всего сердца приглашает вас посетить столицу республики с тем, чтобы способствовать установлению мирных и дружественных отношений между республикой Ривальд и Хамилайской империей отныне и навсегда!..
Паймер подумал, что все это очень странно и необычно. Майком закончил чтение письма. Стояла мертвая тишина; герцогу показалось, что затих весь город. Мир словно затаил дыхание, ожидая, как будут дальше разворачиваться события.
У Паймера моментально пропало ощущение, что он наблюдает за фарсом. Перед ним была сама история. Больше того – ее переломный момент.
– Это конец, – прошептал ему на ухо Идальго.
– Я принимаю приглашение, – величественно произнесла Лерена и повернулась к принцу Родину. – Вы будете управлять страной в мое отсутствие, кузен. Канцлер Майком поможет вам.
Родин, начавший было расплываться в счастливой улыбке, при упоминании имени Майкома стал мрачнее тучи, однако нашел в себе силы вежливо поклониться императрице.
Кенди изо всех сил старался выглядеть довольным.
– Когда ваше величество желает отправиться в путешествие? Если вы дадите мне знать в течение нескольких недель, я распоряжусь, чтобы в Беферене начали подготовку…
– К чему ждать, посол? – ответила Лерена и тихо рассмеялась.
Она хлопнула в ладоши, и ворота тут же распахнулись.
– Мы отправляемся немедленно!..

* * *
Кенди не знал, что сказать или сделать.
Он понимал, что нельзя заявить: «Нет, ваше величество, вы пока не можете отправиться в Ривальд». Однако понимал и то, что нельзя больше стоять перед воротами, загораживая путь процессии.
Посол слабо улыбнулся, поклонился императрице и отошел в сторону, позволяя Лерене прошествовать мимо.
Когда она оказалась рядом, Кенди вытаращил глаза. Это была не императрица, а незнакомая приземистая женщина с лицом в форме сердечка и глазами, наполненными ужасной мощью и силой, пробиравшей до костей…
Авенел зажмурился, потряс головой и снова посмотрел на Лерену. Нет, с ней все в порядке… а вот он, кажется, перегрелся.
Все придворные, за исключением принца Родина и Малуса Майкома, последовали за императрицей. В самом конце процессии двигался герцог Паймер Кевлерен, который помахал послу рукой, приглашая его присоединиться. Кенди поклонился в знак согласия.
Поравнявшись с Авенелом, старик спросил негромко:
– Комитет безопасности хотя бы понимает, что он натворил?..
Кенди, которому совершенно не хотелось разговаривать, все же хотел сказать, что не сомневается в решении комитета. Однако посол тут же подумал: а вдруг и правда комитет поражен болезненным оптимизмом обреченности, верой в то, что все плохое обойдет их родину стороной и случится с кем-то другим?..
Он мрачно отметил про себя, что и сам, находясь здесь, в Омеральте, оказался подвержен подобной болезни. Что ж… в таком случае в наказание посланник Ривальда заслужил беседу с выжившим из ума герцогом…
– Ведь они отдают отчет в своих действиях? – весело добавил Паймер. – Иначе членов комитета можно обвинить в полном идиотизме. Однако, если верить моим впечатлениям от встреч с президентом Крофтом Харкером, его трудно назвать идиотом…
– Я уверен, что комитет понимает последствия принятого решения, – солгал Кенди, а потом добавил: – Я тоже всегда считал, что президент далеко не дурак…
– Однако он был одним из тех, кто с такой беспечностью низверг моих родственников…
Кенди посмотрел герцогу в лицо, выискивая в нем признаки сарказма, но увидел лишь откровенное любопытство.
– Не всякое путешествие начинается с выбора места назначения, – сказал посол. – Иногда достаточно просто выйти из дома.
– А! Значит, вот как все было, – многозначительно произнес Паймер.
– Раз мы с вами откровенны, ваша светлость…
– Мне тоже так показалось.
– … то могу я узнать ваше личное мнение о революции?
– Поначалу я был шокирован. Затем мои чувства приобрели довольно смешанный характер. Я радовался, что империя избавилась от своего самого стойкого, непоколебимого и опасного врага, но в то же время обеспокоился тем, что мои родственники Кевлерены были низвергнуты с такой подозрительной легкостью.
– Подобное беспокойство, без сомнения, разделяет императрица. Поэтому она и отправляется в Ривальд.
Паймер вскинул голову.
– А это, как правильно подметил Идальго, привело к пониманию того факта, что революция свершилась с молчаливого согласия – или даже в результате прямого участия – Избранных.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120