Кадберн посмотрел на него, не узнавая. Акскевлерен стоял перед большим лонггоном, к которому приспособили колеса. Избранный попытался припомнить, когда же в последний раз он так близко видел подобное орудие.
… Да, это было в день смерти его господина Мэддина Кевлерена… принц вспыхнул словно свечка и исчез в ярком пламени и вонючем черном дыму… Вслед за этим заполыхали брезентовые чехлы, наброшенные на бочки с порохом, прогремел взрыв… и Кадберна, как и многих других, швырнуло со стены вниз…
– Господин?..
Кадберн попытался сосредоточиться на собеседнике. Ах да. Лейтенант Лакдон. Это фамилия. А имя?..
– В чем дело? Я слушаю.
– Вы приказывали сообщить, когда работы по восстановлению стены завершатся.
– Да-да… – произнес Акскевлерен и окинул взглядом проход во внутренний двор Цитадели.
Стену, на которой он сейчас стоял, починили достаточно быстро. Хотя она сильно пострадала после весеннего нападения плутократов, восстановительные работы проводились на скорую руку. Если враг снова ударит здесь, неприятностей не избежать. Поэтому Гэлис послала инженеров, чтобы они еще больше укрепили стену.
– Господин, – снова заговорил инженер, отбрасывая назад прядь непослушных волос. – Кладка прочна. Она выдержит даже несколько попаданий из лонггонов, если у противника таковые вообще окажутся. Во всяком случае, стена простоит дольше, чем продержится действие Сефида…
– Отличная работа, – сказал Кадберн и кивнул в знак одобрения. – Чем займетесь дальше?
Лейтенант Лакдон вздохнул.
– Траншеи и окопы.
– Трудная задача, – посочувствовал Избранный.
– Лучше начать прямо сейчас… Прошу прощения, господин.
Снова в одиночестве…
Кадберн Акскевлерен опять мысленно возвратился к тому ужасному дню, когда погиб Мэддин. Однако через пару секунд тряхнул головой и отправился дольше – проверять, все ли лонггоны надежно закреплены, правильно ли веревки намотаны на рымболты, сложены ли снаряды удобными пирамидками и укрыты ли бочки с порохом брезентовыми чехлами на случай дождя.
Кадберн остановился, пытаясь прикинуть расположение всех орудий. Матросы перетащили лонггоны с кораблей, переправивших колонистов через Бушующее море. На каждого из моряков были возложены дополнительные обязанности по несению службы на крепостной стене.
Во внутреннем дворике Цитадели располагалась личная охрана покойного принца. Эти солдаты – лучшие в городе кавалеристы, и именно на них надеялись более всего.
Акскевлерен решил, что место гибели своего прежнего хозяина они станут защищать со всей неистовостью. Тот, кто будет владеть Цитаделью, в конечном итоге овладеет и Киданом. И Кадберн приложит все усилия, чтобы этим кем-то оказался не Кевлерен.

* * *
Велан Лаймок не знал, какая сила побудила его отправиться в ночной дозор.
Он медленно прогуливался от одной палатки до другой, разговаривал с командирами, перебрасывался парой слов с часовыми, успокаивал тех, кто не мог заснуть. Ему казалось это правильным. Впервые в жизни Лаймок почувствовал, что занимается чем-то важным, а не растрачивает время впустую.
Вернувшись в собственную палатку, Велан ощутил усталость, но его беспокойство по поводу грядущих дней заметно ослабло. Ривальдийский повар Намойи крутился вокруг тысяцкого, желая лично убедиться, что тот поужинал. Двое солдат стояли на страже у палатки Лаймока.
Велан поблагодарил повара и отпустил часовых. Он очень хотел остаться один – хотел, чтобы хоть на миг все в мире позабыли о его существовании. На короткое время, всего лишь на одну ночь, молодой офицер пожелал оказаться невидимкой.
Лаймок вышел из палатки, присел подле нее и начал поглощать ужин, приготовленный поваром. Удивительно, но он ощутил чудовищный приступ голода. Велан с удовольствием пересчитал бивачные костры и отметил, что сегодняшняя ночь очень теплая и влажная. Казалось, воздух в округе сгустился, но при этом стал чистым и прозрачным, а звезды выглядели острее и горели холоднее.
Глядя на небо, Лаймок узнал множество созвездий, которые видел еще в Ривальде, но там они находились в другой части небосвода. Пастух, Мать, Лошадь, Всадник… Когда он был еще мальчишкой, дед рассказывал всякие необычные истории о созвездиях, помогал ему запомнить их названия и подробности отношений друг с другом. Сейчас он с трудом мог припомнить несколько таких историй. Как жаль!..
– Молчите, – услышал Лаймок голос Квенион за своей спиной.
Он обернулся, посмотрел на девушку и, несмотря на предупреждение, громко потребовал объяснений.
– Принц Намойя спит, – быстро сказала Избранная. – Я должна быть у его ног, но я не могу спать рядом с ним. Во всяком случае, не сегодня.
Наступило долгое и тягостное молчание. Велан, который вернулся к своему ужину, уже подумал, что Квенион отправилась обратно в палатку своего господина, но тут девушка неожиданно сказала:
– Я долго наблюдала за вами. Видела, как вы смотрите на небо. Когда я была маленькой девочкой, тоже все время смотрела туда… Я не помню ни отца, ни матери, однако знаю, что у меня есть сестра, хотя память не сохранила ни ее имени, ни лица. Но зато помню ночи и все звезды… Каким же огромным тогда казался мне мир…
– Согласен, это странно: чем старше становишься, тем меньше делается мир вокруг. Однако я знаю, что это не вселенная уменьшается, это в нас слабнет воображение.
– Вы спросите, к чему я веду разговор… Я рассказываю вам все это, потому что считаю… уверена: вы поймете. У Намойи Кевлерена в его воображаемом мире не осталось места для меня. Однако осознание этого факта помогло раздвинуть границы моего мира.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120