– Нет. – Элейн упрямо подняла подбородок. – Только я могу ездить на этой лошади.
– Ну прошу тебя, – настаивал мальчик. – Сенидд меня подсадит. Ну совсем немножко!
– Нет!
Уже похолодало: силуэт караульного помещения закрыло заходящее солнце. Где-то в сознании Элейн опять пронеслась какая-то волна, – как тогда в саду. Волна страха и предчувствия беды.
– Нет! – отрезала она. – Нет, я не разрешаю кататься на нем. Никогда. Только я одна могу на нем ездить!
– Что случилось? – Маргарет и ее муж вышли к ним навстречу из большого дома; они наблюдали за детьми, удивляясь их размолвке.
– Она не разрешает мне проехаться на ее коне, папа! – Голос Уилла был полон отчаяния. – Я только хочу посидеть на нем.
– Только я могу ездить на нем, – сказала Элейн, стиснув зубы.
– Насколько я понимаю, это лошадь Уильяма? – Джон де Броуз спустился по лестнице и положил руку на уздечку жеребца.
– Он подарил ее мне, – упрямо повторила Элейн. – Уилл еще очень мал. Непобедимый сбросит его.
– Нет, отец, я же хороший наездник, – взмолился Уилл, почувствовав поддержку отца. Его глаза сияли.
– А ты так не думаешь? – Джон поднял брови в сторону Элейн. Как обычно, глаза его флиртовали, бросали вызов, поддразнивали.
– Почему же… – Она почувствовала, как щеки ее краснеют. – Просто ездить на Непобедимом могу только я одна.
Джон был удивлен.
– О, так вы очень высокого мнения о себе, юная леди. Нет сомнения, вы красивы и талантливы. – Он коснулся рукой ее щеки, и она почувствовала приятную дрожь от его прикосновения. – А мне кажется, что и другие могут ездить на нем. Ну-ка, пусти меня. – Он твердо перехватил вожжи из ее руки и поманил к себе оруженосца. – Помоги мне забраться. Сейчас мы посмотрим его в деле. Да, я могу ездить на любой лошади, на которой ездил мой кузен Уильям!
Он мрачно усмехнулся. Непобедимый отступил в сторону, когда сэр Джон взобрался в седло. Конь прижат уши и закосил тазом.
– О нет, умоляю… – прошептала Элейн, – Вы не должны… Вы не можете… – Она почувствовала, как все вокруг пропитано страхом; холодный и разреженный воздух был полон тревоги. Он был хрупким, чистым и в то же время мерцающим, словно он…
Как только оруженосец помог Джону взобраться в седло, лошадь яростно заржала и взбрыкнула.
– Вот зверь! – Улыбка исчезла с лица Джона; он сунул ноги поглубже в стремена и натянул вожжи. Из-под своего длинного покрывала Элейн видела массивные колесики его шпор.
– Могу сказать только одно: любому ребенку опасно кататься на нем. – Он внезапно осекся, когда лошадь, удивленная и недовольная тяжелой рукой, натянувшей вожжи, отпрянула назад на несколько шагов, а затем встала на дыбы, отчаянно перебирая ногами. Джон прижался к седлу, потом, вскрикнув, накренился и упал на каменные булыжники под огромные копыта коня.
Все оцепенели. Джон лежал совершенно неподвижно. Из-под его головы на камни медленно текла струйка крови.
– Джон? – Маргарет слегка вскрикнула, не веря случившемуся, потом метнулась к неподвижному, обмякшему телу мужа.
– Джон?! Джон!
Позади нее, дрожа, стоял конь: его глаза были налиты кровью, и он яростно бил копытом. Элейн подбежала к нему и нежно погладила его гриву, но ее глаза были устремлены на неподвижное тело сэра Джона.
Маргарет выпрямилась. Она все еще стояла на коленях, положив руки на плащ мужа. Лицо ее исказилось от горя и страшного потрясения.
– Он мертв, – прошептала она. – Мертв!
Глава шестая

I
Розир, Энглси. Август 1232
Ронвен заметила прискакавших с запада гонцов и, увидев на их накидках монограмму и герб графа Хантингтона, вздохнула с облегчением. Затаив дыхание, она стояла возле парадной залы дворца, не сводя глаз с дверей проема. На этот раз для нее обязательно должно быть письмо; не может быть, чтобы Элейн забыла ее.
Изнутри доносился тихий шепот; время от времени раздавался громкий веселый смех, словно волна накатывала на берег.
Там, вместе с камеристками, находилась принцесса Джоанна. Два дня назад принц Ливелин отплыл вместе с Даффидом в Карнарфон, и женщины остались одни.
Ронвен чувствовала себя очень неуверенно. Неприязнь и явное презрение принцессы Джоанны не могли особо радовать, а принцесса Аберфрау (Джоанна любила этот титул), она же леди Сноудон, следуя примеру своего мужа, недвусмысленно дала понять, что это все, что Ронвен может от нее ожидать. В тот день, когда Ронвен вернулась в Абер, ее вызвали в те самые покои принцессы, где она в последний раз видела Джоанну, – тогда она пристально смотрела на нее через голову Элейн. Но то было три года назад.
– Так значит, лорд Хантингтон велел вам удалиться? – Взгляд Джоанны был жестким.
– Нет, ваше высочество. – Ронвен сумела придать своему голосу покорность. – Лорд Хантингтон разрешил мне вернуться, чтобы навестить родных.
– Навестить, – повторила Джоанна. – Нет, вы глубоко заблуждаетесь, если считаете, что вернетесь обратно. В письме лорда Хангтингтона именно так и сказано. Он больше не желает, чтобы вы прислуживали его жене. И вы не вернетесь. – Она выдержала паузу. – Когда же вы собираетесь увидеться с вашей семьей, леди Ронвен? – Ее голос звучал подкупающе мягко.
– Как вам известно, ваше высочество, у меня нет семьи. – Ронвен справилась с собой, и несмотря на то, что ее голос звучал очень тихо, она говорила довольно ровно и уверенно. Сенидд был всей ее семьей, и он охотно принял бы ее. Но он был с Элейн.
– Стало быть, если я велю вам убраться отсюда, вам будет даже некуда поехать?
– Я напишу Элейн, ваше высочество. Она уговорит лорда Хантингтона, и он разрешит мне вернуться. – Ронвен позволила себе говорить очень храбрым тоном, в ее голосе слышались нотки вызова.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179