— Как мы будем это делать?— Просто перегрызем кабель! Но во многих местах, чтобы люди не смогли сразу его починить!Билл подумал немного и согласился.— Хорошо, — сказал он. — А потом мы уедем в Америку!— Куда? — обалдела Мятникова.— Ко мне на Родину.Ей стало страшно и любопытно одновременно.— Это очень далеко!— Дойдем.— Дойти невозможно…— Что же делать?— Надо лететь!— Гы-гы, — посмеялся Билл. — Ты что, птица?— У людей есть самолеты, — попыталась объяснить Мятникова, все более зажигаясь идеей Билла. — Такие птицы, сделанные из железа!.. Мы можем быть уже послезавтра на твоей Родине!..— Откуда знаешь?— Уже летала.— В Америку?— В Питер.Она хотела было поведать об Эрмитаже, но поняла, что объяснить крысу, что это такое, не сможет. А потому просто сказала:— В музее была.Билл неожиданно пришел в восторг.— Да-да! Я слышал! Самое вкусное, что есть в жизни — это старинный багет! Его можно раздобыть только в музее! Но там всякий ультразвук, ловушки!.. Ты пробовала багет?— Нет, — призналась Мятникова. — Но я его видела!..— О-о-о! — с уважением протянул Билл. — Знал бы раньше, не стал бы есть твоих детей! Ты серьезная исследовательница… Почти, как я… Когда пойдем грызть кабель?— Сначала мы прокатимся на поезде!У Лили был план доехать до станции «Речной вокзал», а уже оттуда добраться до «Шереметьево».— А это не страшно? — поинтересовался Билл.— Что? — не поняла Мятникова.— Кататься на поезде, который так громыхает и гудит?— Как тебе не стыдно! — с укором произнесла она. — У тебя медаль! Ты — герой!— Да-да, — вспомнил крыс.Она провела его своими тайными ходами к тоннелю. Крыс пролезал в дыры с трудом и постоянно жаловался на усталость.— Ничего, — подбадривала Мятникова. — Скоро похудеешь!Он никак не мог привыкнуть к проносящимся поездам, пряча морду в подземные ходы.— Мы пойдем между рельсов! Главное, не вставай на них — зажаришься, как шашлык.— Как кто?— Как крысы при газовом взрыве…— Мне нужно немного здесь полежать, — трусил Билл.Мятникова его не подгоняла, понимая такую трусость героя. Чего от него требовать! Крыса! Не человек же!.. Сама она нашла какой-то проводок и грызла его механически. Неожиданно у нее во рту что-то кисло заискрило, замкнуло, и она вдруг услышала человеческую речь, словно по радио.— Не понимаю, что это! — произнес раздраженный, до родного знакомый голос.Мятникова взбрыкнула от неожиданности задом, но проводов не отпустила.— Эксперты определили подлинность, — подтвердил второй голос, тоже знакомый.— Это какая-то враждебная экспансия! — первый голос стал металлическим. — Американцы!И тут Лиля узнала голоса. Первый принадлежал Президенту России, а второй Премьеру. Она бы икнула от такого открытия, но крысиное горло не способно было издавать таких звуков.— Нашли этого Рыбакова?— Пойди, найди! — ответил Премьер. — Их десятки тысяч!— Одиннадцать миллиардов у.е.?— С копейками… То есть еще триста двадцать три миллиона…— Шайзе! — выругался Президент по-немецки.— Да, — подтвердил Премьер. — Херня какая-то!— Ну, ничего, отыщется… Мы его в два счета раскрутим… Вот эти копейки ему и оставим, а остальное в счет казны!..— Я вот что хочу предло…Здесь что-то в проводочках расконтачилось, и голоса исчезли.«Правительственная связь», — догадалась Лиля и с удовольствием перегрызла все проводки, имеювшиеся вокруг.Из-за того, что она вмешалась в политическую жизнь страны, надпочечники Мятниковой вспрыснули в кровь такое количество адреналина, что она то и дело подпрыгивала, подталкивая Билла на окончательное решение.— Давай же, герой! — кричала она. — Лезь на потолок тоннеля!..Наконец, американец решился, выбрался наружу и тяжело, медленно, похожий не на крысу, а на коалу, полез по кабелям наверх.Она лезла за ним гораздо ловчее, от того, что была меньше, и от охвативших ее душу внезапных мечтаний о новой жизни, о трансатлантическом перелете к этой жизни… И еще то подбадривало Мятникову, что она все-таки была не одна!..Они висели на потолке полчаса, пока Билл, наконец, решился разжать когти и упасть на крышу летящего поезда. Некоторое время он лежал, прижавшись к поверхности, и почти умирал от ужаса, пока поезд не затормозил на ярко освещенной станции. Он поднял голову и спросил:— Что это?— Это люди, — ответила Мятникова, пьяная от скорости.— А зачем они здесь?— Их возят поезда…— Хорошо быть людьми!.. — прокричал Билл, потому что поезд снова набирал ход.А потом они спрыгнули на конечной и в ожидании ночи неутомимо грызли кабели, пока свет в метрополитене не погас, а люди не заорали в ужасе от предвосхищения теракта. Довольные грызуны переждали эвакуацию народонаселения и не спеша прошагали к мертвому эскалатору, по перилам выбрались на поверхность. Там уже опустилась ночь. Грызунов мучил голод, и Мятникова взяла грех на душу, съела половину рыжей крысы, которую придушил на помойке Билл. Ей было приятно до слез, что Билл сам предложил часть своей добычи, а потому она про себя сказала, что он ее муж, а мужья всегда содержат своих жен…С восходом на небосклон Луны они собрались с духом и побежали вдоль шоссе. Где можно было, срезали через лес. По пути шугнули одичавшую дворнягу, и всякую полевую мелочь, называемую мышами, гоняли.Оба галопировали, словно две породистые лошади. Их движения были синхронны, и сердца бились в унисон. Мятникову переполняло счастье, а Билл старался не потерять медаль героя.К утру они прибыли в запретную зону аэропорта «Шереметьево», просто подлезли под бетонный забор и немного полежали в свежей траве, отдыхая от ночного марафона.— Хорошо быть человеком, — вдруг опять проговорил Билл.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75