Международный трибунал имеет весьма ограниченное число сторонников в Конгрессе. Администрация Буша наотрез отказалась от Киотского протокола по охране окружающей среды, но даже администрация Клинтона не спешила его подписывать. Администрация Буша не выказывала угрызений совести – наоборот, представляла свое решение как пример политического мужества, – и объявив об одностороннем выходе США из договора по ПРО.
Попытки принудить США принять арбитражный суд и соблюдать законы, вступающие в противоречие с их интересами, обречены на провал. Обычно Вашингтон выбирает более легкий путь, подчиняясь правилам торговли, но не правилам, затрагивающим вопросы безопасности. Например, в 1984–1985 годах США отказались признать решение Международного суда о том, что Америка нарушала международное право, минируя гавани Никарагуа. Когда Никарагуа обратилась в суд, США оспорили его полномочия. Когда суд отверг американский протест, США уведомили, что отказываются от соглашения 1946 года, по которому они признавали юрисдикцию Международного суда.
Двойственный подход Америки к участию в международных институтах весьма недальновиден. В настоящее время США могут позволить себе повернуться спиной к тем организациям, где у них нет права решающего голоса. Они достаточно сильны, чтобы действовать в одностороннем порядке и там и тогда, когда им выгодно. Проблема состоит в том, что американское превосходство не вечно. Когда американский однополярный мир рухнет, США обнаружат, что они все чаще и чаще обращаются к тем институтам, авторитет которых сегодня подрывают своими односторонними действиями.
Когда управление международными институтами будет зависеть в большей степени от консенсуса и компромисса, а не от американского лидерства, США пожалеют, что действовали в соответствии с собственными интересами, а не согласно общепринятым правилам. Когда доллар перестанет быть мировой резервной валютой, Вашингтон захочет обратиться к какому-либо международному институту за помощью в стабилизации глобальной финансовой системы. Когда войска американцев «увязнут» на Ближнем Востоке или Азии, а в Европе снова возникнет межнациональный конфликт, США захотят, чтобы силы объединенной Европы действовали независимо от стран НАТО. Когда угольная и нефтяная отрасли развивающихся стран через десять–двадцать лет начнут работать на полную мощность, американцы могут пожалеть, что правительство, обладая со– ответствующими рычагами, не воспользовалось моментом для создания глобального экономического механизма по предотвращению загрязнения окружающей среды.
Вместо того чтобы пожинать плоды превосходства и отстраняться от участия в международных делах, США следует использовать свое влияние, чтобы сформировать международные институты, на которые в скором времени им придется полагаться. Америка должна частично отказаться от бремени лидерства в обмен на участие в институтах, которые будут трудиться на благо Америки, когда последняя лишится возможности действовать в одностороннем порядке. Пожертвовав краткосрочными выгодами, можно добиться долгосрочных преимуществ. Подобный подход подразумевает применение метода стратегического сдерживания в институтах, в которых США будут обладать равными с другими правами. Эти институты одновременно ограничат Америку – и объединят ее с другими центрами силы.
На аналогичную сделку в свое время пошли крупные колонии, такие как Виргиния и Нью-Йорк, чтобы открыть дорогу к конфедерации. Такую же сделку заключили Германия и Франция, положив первый камень в основание Европейского Союза. Профессор Джорджтаунского университета Джон Айкенберри охарактеризовал подобный шаг как ключевой элемент построения стабильного послевоенного мира: «Если лидирующее государство сочтет, что преимущества его послевоенной сверхвласти кратковременны, оно вполне может прийти к идее институционального мирового порядка, наследующего его господству. В действительности создание базовых институтов – вид гегемонистских инвестиций в будущее. Если установить адекватные правила, институты будут действовать к пользе лидирующего государства, даже когда его материальные возможности уменьшатся. Однако вне институционального порядка обрести эти выгоды невозможно»(53).
США должны отказаться от автономии, если они и вправду хотят «приручить» многополюсность; только создание соответствующих институтов обеспечит плавный переход от однополярного американского мира к многополярной структуре. Двигаясь в этом направлении, Америка должна вкладывать средства в создание институтов, выполняющих три основные функции.
Для начала США должны учредить директорат в составе крупнейших мировых держав, задачей которого станет регулировать взаимоотношения мировых центров силы. Формально эту задачу осуществляет Совет Безопасности ООН. Но по причине своей формальной природы и права вето, которым обладают пять его постоянных членов, Совет Безопасности, скорее, представляет собой форум, где произносятся высокопарные (и весьма прямолинейные) речи, а не орган практической дипломатии.
Мировое правление должно уподобиться Священному союзу, а не ООН или Лиге Наций. Членами-основателями должны стать США, Европейский Союз, Россия, Китай и Япония. Главные страны других регионов – Индонезия, Индия, Египет, Бразилия, Нигерия – также должны сидеть за общим столом. Как и Священный союз, этот директорат будет функционировать в качестве неофициального форума по обсуждению проблем и координации действий.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176