Мысль о внезапном нападении: «Нужно быть ближе. А как? Думай».
– Мне нравятся люди, умеющие впечатлять, – проворковала она. – А вы из таких, мистер Президент?
«Подберитесь чуть ближе для обезвреживания, – бессловесное сообщение Макдугл, – оповестите о готовности жучков».
– Рад слышать, что вы так думаете, юная леди, – провозгласил Последний Король Шотландии, почесывая промежность.
«Не симптом ли это крайнего приапизма?» – отметила Рашель, глядя на грязные пятна пота, с трудом сдерживаясь, чтобы не облизать пересохшие губы.
«В инъекции очень сильный антисеротонин, воздействующий на активационпую систему сетчатки. Десять секунд – и он в коме. Нужно заставить его замолчать, прежде чем он вырубится. И, да, это симптом».
– Ваш маленький царек выглядит так, будто хочет держать двор, – соблазнительно улыбнулась Рашель, сглатывая и готовясь к следующему шагу. «Сначала завоевать доверие, затем обезвредить эту…» – А как по протоколу следует приблизиться к Президенту, господин Президент?
– Нужно раздеться догола. Голые – мои друзья. У голых нет пушек. Слышишь, бомба? Голые женщины – мои друзья. Голые сучки. Мои особенные друзья. – Казалось, он должен немного расслабиться, но его челюсти были крепко сжаты, а сам он злобно щурился, словно испытывал сильную свищевую головную боль. – Собираешься раздеваться, сука?
– Как скажете, господин Президент. – Рашель стиснула зубы в болезненной имитации улыбки, когда расстегивала блузку и медленно снимала ее. «Услышали это?» – мысленно произнесла она, скатывая легинсы до колен и стягивая их с ног. Она встала перед ним и с трудом изобразила улыбку, пытаясь выглядеть соблазнительной, подстегнула эндокринную систему для подачи потока крови в подкожные сосуды вялых сосков. Стараться притвориться возбужденной и выполнять все требования жалкого ублюдка, чтобы отвлечь его от перспективы болезненного пути в ядерное забвение, прихватив с собой полгорода. Все что угодно, лишь бы подобраться к пусковому устройству…
– Можешь подойти к трону, – объявил Фельдмаршал Профессор Президент Доктор Иди Амин Дадаист, раздвигая ноги. С презрительной гримасой невыразимого отвращения он рывком сдернул штаны. Пенис оказался большим и твердым, а несколько гноящихся язв делали его похожим на гниющий баклажан. – На колени для поцелуя своего Императора!
Рашель смотрела, как он вздымает руки над головой и с ленивой улыбкой правыми пальцами прикасается к повязке смертника. Она в напряжении опустилась на колени.
– Я специалистка по ручной работе, – проговорила она, потянувшись к его промежности; по коже бежали мурашки.
– Ну так работай, – непререкаемо заявил он. – И помни: как твой Президент, я властен над твоей жизнью и смертью.
Рашель кивнула и нежно погладила президентские яйца, отметив пульсацию вены. Склонилась ниже, пытаясь оценить расстояние и сглатывая подступившую желчь.
– Можно поцеловать вас, господин Президент? Вы очень могущественный человек. Вам нравится? Я ваша преданная слуга. Позволите мне поцеловать вас в губы?
Фельдмаршал и Профессор слегка выпрямился.
– Конечно, – объявил он, слегка нагнетая патетическую обстановку: он задержал дыхание, пока Рашель ласкала его.
– А приятно пахнет, – быстро произнесла она, подалась вперед и впилась ему в губы, язык неистовствовал, пальцы обрабатывали член.
Он слегка напрягся, изогнулся, и Рашель потянулась, чтобы схватить его за правое запястье. Перед глазами в смутном мельтешении крылышек промелькнуло нечто насекомоподобное в тот самый момент, когда он дернулся и выпустил липкую струю горячего императорского семени ей на бедро. Его челюсти растянулись: Рашель засунула язык ему в рот на всю возможную глубину, сжала веки и, сдерживая дыхание, молила, чтобы не случилось припадка, когда он начнет дергаться и отталкивать ее от себя. Президент действительно пару раз дернулся, закатил глаза и опал в полукресле. Его правая рука свесилась, и Рашель сумела дотянуться до запястья. Едва дыша, она отвернулась и стала отплевываться – пыталась избавиться от вкуса гнилых зубов, – потом согнулась и шумно блеванула прямо под ноги диктатора.
Через несколько секунд почувствовала на плечах сильные руки.
– Пойдемте. Позвольте, я выведу вас наружу. Все под контролем.
– Под… – Рашель потянулась вытереть хлынувшие из глаз слезы и поняла, что ее рука липкая от спермы. – Все закончилось?
В комнате присутствовала говорившая в ларингофон голая женщина-полицейский с переносным чемоданчиком с инструментами.
– Группа по разминированию уже здесь, вам на смену, точнее ее половина. Теперь вы можете выходить. – Оставшаяся без формы и личного оружия инспектор Макдугл, оказалось, имела множество примечательных татуировок, каких Рашель давненько не приводилось видеть: ангельские крылья на лопатках и змея вокруг талии. Макдугл указала на четверку обнаженных, склонившихся над бомбой женщин с инструментами и нейтронными счетчиками. – Не правда ли, вдохновляюще, полковник! «Голые женщины – мои друзья».
Рашель покачала головой. Над головой жужжало насекомое. Не полицейское. Скорее всего, первый предвестник журналистской братии.
– Я не настоящий полковник, просто играю такую роль в банановых республиках. – Рашель содрогнулась. – Мне нужно было подобраться к нему поближе, чтобы обездвижить его руку. Любым способом.
– Ну, если бы это зависело от меня, вы бы получили медаль. – Макдугл жестко глянула на кресло и покачала головой. – Спокойней, некоторые жопы готовы на все ради такой ручной работы.
– Мне нужна вода.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144