Но она загрузила нам множество местных коммуникационных протоколов…
Фрэнк покрутил кольца.
– Да, карта в режиме он-лайн. Двинули по дороге из желтого кирпича. – Он выглядел взволнованным. – Надеюсь, с девочкой все в порядке.
Коммуникационный центр представлял собой просторное полукруглое помещение двумя палубами ниже офиса начальника станции. Два подковообразных стола обеспечивали рабочую площадь для трех кресел; полстены занимала диаграмма, описывающая частотные носители, которые составляли сеть каузальных каналов Москвы. «Интерсистема» была малой ее частью – «Старый Ньюф» и некоторые другие станции находились в световых годах от Облака Орта. Сеть же показывала те межзвездные каналы, которые проходили через бездну парсеков до соседних миров.
Коммуникационный центр вряд ли мог считаться ядром системы управления, большинство реальных действий производилось в опечатанном серверном помещении этажом ниже, забитом стеллажами с безмолвным оборудованием. Но человеческий менеджмент требовал иерархического контроля, и из этого нервного узла поступали команды мгновенных передач через пространство, запросы домашнему миру и даже директивы к оборонной сети «Талигент».
Плоская стена напротив дугообразной системной карты представляла собой плиту из армированного алмазного стекла, тройной слой защиты от вакуума. Взгляд сквозь одну из стен спицы уходил в бесконечность. Вокруг одна пустота, мрачное красно-фиолетовое кольцо покрывало полнеба.
Даже после эвакуации помещение оставалось в хорошем состоянии. Но темно, как ночью в пустыне, и холодно, как в морозильнике. Осевшая тонким слоем пыль на рабочей станции и производственных папках. Проходили годы, вращающееся кольцо становилось больше и все приближалось к окну. Затем вернулись люди. Сперва пришли двое солдат, тихие и подавленные перед лицом кричащей пустоты, потом – маленькая смерть, безжалостная и быстрая.
Вытянувшись в канале над комнатой и посматривая вниз через решетку воздушного рециркулятора, Среда на ощупь изучала свой третий и последний заряд. Он несколько отличался от двух предыдущих, и это беспокоило. Внизу кто-то находился, кто-то смутно знакомый. Трудно разглядеть через решетку…
Сволочи! Убийцы. Среда вспомнила Джерма, насмехавшегося над ней, взволнованного отца – у него хватало для этого причин, – Индику, суровую и слегка отрешенную от реальности мать. Любовь и ярость, печаль и чувство утраты. Среда рассматривала женщину, сидящую спиной к ближайшей подкове. РеМастированные. Девушка достаточно наслушалась о них от Фрэнка, чтобы понимать, кто они такие. Поршия со своей издевательской улыбкой. Среда стиснула зубы от отвращения, из глаз потекли горячие слезы ярости. О, вы еще пожалеете об этом!
Она рискнула украдкой глянуть при свете колец на рифленую оболочку заряда. Кнопка активации имела циферблат, но отсутствовал полуоткрытый торец. Взрывчатка? Это казалась невероятным: гранаты на космической станции – идея безумная, но исключать ничего нельзя. Среда подрегулировала свою куртку до максимального облегания, натянула на лицо капюшон и запечатала куртку под легинсы, надетые под брюками. Электронная почта: Герман, что это за хрень?
Прилагаю изображение. Пальцы дрожали от холода. Давай ответь…
БИП. Это импульсно-плавильная граната, тип 20. Радиус поражения – пять метров. Радиус уничтожения – два метра. Электромагнитный импульс минимизирован, тканевая ампутация максимальна. Приложение: инструкция по эксплуатации. Что намерена с ней делать?
Электронная почта: Герман, собираюсь расплатиться с ними за маму, папу и Джерма.
Женщина посмотрела на нее, и Среда замерла.
– Лучше спустись вниз, – позвала ее Штефи. Дуло пистолета глядело черным зрачком прямо в лицо. – Не дури.
– Черт, – пробормотала Среда, сдерживая дыхание. И громче: – Это вы, Штефи?
– Твою мать. Привет, вундеркинд. – Дуло не сдвинулось. – Спускайся немедленно. Это приказ.
– Иду. – Что-то подсказывало ей: граната не поможет. Среда обеими ногами дважды сильно ударила по решетке. Та вылетела. Девушка проскользнула в отверстие; при низкой силе тяжести падение казалось вечным. – А если бы я отказалась, вы пристрелили бы меня?
– Да, – ответила Штефи. Ее глаза запали. Сама же она выглядела так, словно не спала несколько дней. Голос звучал удивительно плоско, отсутствовали всякие признаки эмоций.
Среда неловко дернула плечом и протянула руку.
– Смотрите, – сказала она, – я принесла ключ.
– Ключ. – Штефи подтолкнула ее к свободному креслу. – Какая удача, – пробормотала она. – А вам известно, какой это ключ?
– Да, – горько усмехнулась Среда. – Ключ к коммуникационный сети обороны Москвы.
БИП. Почта от Германа: Опасность. Выслушай Рашель.
Среда метнула взгляд на ближайшую консоль. В ней находился ряд идентификационных слотов для ключей, и она смотрелась примитивнее и грубее, чем остальные.
– Думаю, нужна вот эта.
– Хорошее предположение. – Штефи не отводила оружия. – Вставь ключ в слот.
– А?
– Я сказала, вставь ключ в слот. Или я сделаю это за тебя, через твой труп.
– Ладно, ладно, ни к чему так сердиться. – Среда повернулась и вставила ключ, который стянула со стола Хойст. Ее трясло. – Извините, – произнесла она, полностью застегнула молнию на куртке и натянула перчатки. – Холодно, правда?
– Как ты думаешь, для чего кодовый ключ? – мягко спросила Штефи.
– А? Для ввода в бой бомбардировщиков или отмены атаки. – Среда покачала головой. – Мы говорили обо всем этом. Женщина, начальник РеМастированных… – Она замолчала, испугавшись и резко изменившись в лице:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144