Ни разу, ни разу за эти два месяца в отеле «Победоносная Корона» он не интересовался тамошними девицами. И как только он прибывает к месту работы, что он первым делом устраивает?
– Я об этом не подумал.
– Знаю, что не подумал. – Куратор замолчал, но лицо его было столь красноречиво, что Василий съежился. – Я не собираюсь и дальше за тебя думать, но не будешь ли ты так любезен поделиться со мной, что предполагаешь делать дальше?
– Э-гм… – заморгал Василий. – Выяснить, кто она? Если с ней все чисто, задать пару вопросов? Смотреть за ним дальше повнимательней?
– Очень хорошо. – Гражданин свирепо осклабился. – И что ты понял из своего провала?
– Что надо смотреть на поведение объекта и реагировать на его изменения, – ответил Василий деревянным голосом. – И учитывать не только, что он делает, но и чего он не делает.
Это правило вбивали в головы сотрудникам с самого начала обучения, и Василий готов был набить себе морду, что забыл его. Как он мог упустить такую очевидную вещь?
– Молодец. – Гражданин откинулся в кресле назад, отодвинувшись от камеры. – Самые азы, Мюллер. Ладно, все мы лучше всего учимся на своих ошибках. Посмотрим, чему тебя научит эта. Мне плевать, если ты за своим подопечным будешь мотаться до самого Рохарда и обратно, лишь бы ты держал глаза открытыми и не проворонил, когда он начнет действовать. И подумай о том, что тебе еще поручено делать. Я тебе скажу по дружбе: ты еще кое-что забыл, и лучше тебе будет самому это заметить, пока мне не пришлось тебе напомнить!
– Так точно, Гражданин.
– Будь здоров.
Экран видеофона мигнул разноцветными квадратами и погас. Василий вылез из своей ячейки, пытаясь понять, что же значило прощальное предостережение Гражданина. Чем быстрее он все выяснит, докажет раз и навсегда, что Спрингфилд – не шпион, тем лучше: он не создан для жизни на корабле. Может, лучше всего начать завтрашний день с разговора с тем механиком-главстаршиной, под чьим началом Спрингфилд работает? Может, это и имел в виду Гражданин, а шлюхой можно будет заняться потом. (Мысль, что ею придется заниматься, почему-то привела его в смущение.)
При первой попытке высунуть нос в коридор его чуть не смела команда матросов, бегом тащивших здоровенную тележку с аппаратурой. Перед второй попыткой он сперва осторожно посмотрел в обе стороны: препятствий видно не было. Василий зашагал по тесному коридору, выкрашенному синей краской. Тот изгибался, повторяя изгибы внутреннего корпуса. В свободном парении «Полководец» при создании гравитации полагался на свои генераторы искривленного пространства. Василий нашел радиальное ответвление, потом спуск в служебные зоны, расположенные в сердце корабля – вниз на две трети его длины.
Повсюду был народ – и в коридоре, и в камерах, открывающихся из проходов, и в отсеках по обе стороны. Василий ловил на себе странные взгляды, но никто его не остановил. Почти все уходили с дороги, не желая привлекать внимание сотрудника ведомства Куратора.
Машинное отделение Василий нашел не сразу, но в конце концов обнаружил тускло освещенное обширное пространство, набитое странного вида машинерией и снующими людьми. Почему-то Василий ощутил необыкновенную легкость в ногах. Спрингфилда нигде не было видно, но это и не удивительно: машинное отделение большого корабля не один десяток грешников может скрыть.
– Это палуба главных двигателей? – спросил Василий пробегавшего техника.
– А что, по-вашему? Капитанский мостик? – И техник помчался дальше.
Василий раздраженно пожал плечами и шагнул вперед – и еще вперед… и еще вперед…
– Ты что здесь делаешь? – Василия схватили за локоть. – Полундра!
Он беспомощно отбивался, потом перестал, когда понял, что происходит. Потолок был уже рядом, а пол – далеко-далеко, и Василий падал на дальнюю стену…
– Помогите! – прохрипел он.
– Хватайся!
Рука на локте переместилась выше и сильно дернула. Рядом появилась большая стойка с аппаратурой, и Василий вцепился в нее изо всех сил.
– Спасибо. Это машинное отделение? Я ищу главного механика, – сказал он.
Ему трудно было говорить из-за бешено и неровно бьющегося сердца.
– Уже нашел.
Василий уставился на своего спасителя.
– Мне не надо было, чтобы ты мне тут часы гнул. Кривая и без того хреновая. Что нужно?
– Я… – Василий прервал себя. – Извините, мы тут могли бы где-нибудь поговорить наедине?
Механик – на комбинезоне была написана фамилия «Крупник» – очень недовольно скривился.
– Могли бы, только я занят. Через полчаса пуск. Очень важное дело?
– Ага. Работа ваша от этого скорее не сделается, но если вы сейчас мне поможете, это вам может много времени сберечь потом.
– Хм! Ладно, поглядим. – Офицер повернулся и показал куда-то к противоположной стене. – Вон видите там кабинку? Через десять минут я там буду.
И он резко отвернулся и исчез в полумраке, хаосе и людской суматохе вокруг большого синего куба посреди машинного отделения.
– Матерь божья!
Василий оценил ситуацию. Брошен здесь, один, судорожно цепляясь за ящик тающих часов, и до места, куда ему надо – огромный отсек с нулевой гравитацией. Он почувствовал, как съеденный утром завтрак требует свободы при одной только мысли прокуратора о пути на ту сторону.
Исполнясь решимости не опозориться, Василий медленно сполз на уровень пола. В плитках кафеля были упоры для ног, и он, приглядевшись, заметил, что они закреплены, но так, чтобы их можно было быстро снять. Если представить себе, что пол – это стена, то дверь кабинки всего в десяти метрах над головой, и захватов для рук тоже по пути полно.
Он вдохнул поглубже, вылез из-за ящика с часами и как следует оттолкнулся от него там, где ящик соединялся с полом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123