Поэтому от претендентов на рабочие места в «Альфе» не было отбоя.– Джонса тоже следовало бы взять на заметку. Надеюсь, вы понимаете, что я хочу сказать, – промолвил мистер Джиакометти доверительным тоном и снова склонился надо мной.– Нет, мне кажется, не понимаю, – сказала я.– У него очень проворные пальцы и ловкие руки, одним словом, он охоч до чужого добра.Значит, Джонс карманник. Ну что ж, на станции их было довольно много.Миссис Джиакометти положила ножницы на поднос, сняла с моих плеч пелерину и смахнула с шеи волоски.– Вот и все, – сказала она.Мои волосы были теперь намного короче, опрятнее и…– Они ужасно седые!Мистер Джиакометти хмыкнул.– Нет проблем, белла миа. Какой цвет вы предпочитаете? Зеленый? Фиолетовый?Я взглянула на его жену в зеркале. Ее круглые, теперь уже не похожие на птичьи, глаза спокойно наблюдали за мной.– Вам и так хорошо, – сказала она без улыбки.Когда через несколько минут я вышла из салона, она остановилась на пороге в дверном проеме рядом с мужем. День второй, полдень О Квотермейне все еще не было ни слуху ни духу. Я вызвала главный офис службы безопасности.– Нет, мэм. Шеф внизу в центральном офисе зоны Холма. Вы хотите, чтобы я попросил его явиться к вашему офису?– Нет, я сейчас тоже внизу.Я стояла на перекрестке главных путей в зоне Холма, впереди меня был выжженный сектор, а позади нагромождение двухуровневых зданий.Скоро должна была окончиться рабочая смена, и на главной магистрали царило оживление, мимо меня шли сплошным потоком прохожие. Порой сквозь толпу пытались пробраться грузовые тележки, топча ноги и щупальца, однако движение вокруг Холма обычно сбивало с толку автоматические датчики, поэтому быстрее можно было добраться, положась на свои собственные конечности, – так и поступали посыльные и поставщики.В толпе было жарко, и я сняла куртку. «Улица» походила на сауну. Главный центр службы безопасности, контролировавший нижние уровни станции, располагался здесь, внизу, за зданиями мастерской по ремонту звукового оборудования и ломбарда. Еще один офис службы безопасности находился в зоне «Альфа-4» и занимался проблемами центральной части станции и более рафинированными преступлениями, совершаемыми «белыми воротничками», обитающими на уровнях «Гамма» и «Альфа».Офис в зоне Холма занимался мелкими кражами, бытовыми ссорами и скандалами, возникавшими между представителями различных рас, а также следил за беженцами. После нападения сэрасов, когда стало очевидным, что мы, несмотря на опустошения от пожара и закрытие магазинов, не собираемся бросать людей на произвол судьбы и дать им умереть от голода, мелких правонарушений стало намного меньше.Во время пожара в зоне Холма здание службы безопасности стало нашим оперативным штабом. Почерневшие стены свидетельствовали о силе пламени. Рядом со зданием виднелась неосвещенная открытая площадка, через которую огонь перебросился в нижние уровни и уничтожил располагавшиеся там технические службы, из-за этого всю постройку было очень опасно восстанавливать. Здесь открывался непривычный для станции вид – пустое пространство почти до самого изогнутого горизонта. Его кривая линия служила напоминанием о том, что мы находимся внутри узкого тора жизни, который вращается вокруг неподвижного центра.Двери главного входа распахнулись, и я чуть не столкнулась с Элен Сасаки.– Ой! Командир Хэлли? Прошу прощения. – Она схватила мою руку, чтобы поддержать меня и не дать упасть на тротуар.Сасаки получила должность заместителя Мердока за несколько недель до появления сэрасов. Она недоверчива, порывиста, осторожна и изобретательна и за последние месяцы доказала, что на нее можно положиться.– Доброе утро, лейтенант. Вы куда-то спешите?– Вчера днем мы могли бы получить еще несколько свидетельских показаний о перемещениях Кевета. – Она говорила негромко, и ее лицо хранило обычное бесстрастное выражение, но глаза Сасаки сияли. – Я собираюсь сейчас встретиться с этими свидетелями.– Желаю удачи. Шеф у себя?– Да. В своем кабинете.– Спасибо.Я проводила Сасаки взглядом, пока ее высокая фигура с широкими плечами и гладко причесанной темноволосой головой не исчезла в толпе. Она хорошо выглядит. Напряженная работа наложила отпечаток на ее лицо, придав ему волевое выражение.Станция внутри была своего рода микрокосмом, толпы сосредоточивались на небольших территориях, разогревали их – это была своего рода модель, противоречащая теории броуновского движения. Сидевший за столом сержант спорил на языке жестов с тремя гарокианцами, не обращая внимания на словесные нападки нескольких человеческих существ. Вдоль стены стояли скамейки, на которых сидели представители пестрого населения станции: люди, гарокианские беженцы, диры – владельцы магазинов, пара пушистых ахелианцев и куча палок и пуха, которая, развернувшись, оказалась хоффой. Освещение здесь имело желтоватый оттенок и было искусственным – конечно, по сравнению с «дневным» на улице.У меня сложилось впечатление, что вся система освещения в этом здании нуждается в ремонте.Офис Мердока в этом плане выглядел получше, хотя его хозяин все же установил панель, свет которой был направлен на его письменный стол. Стол выглядел почти столь же неаккуратным, как и мой собственный. За ним вдоль стены стояли ряды мониторов, большинство которых позволяли установить визуальную связь с различными точками по всей станции, находившимися под контролем службы безопасности. Я разглядела на них главные таможенные ворота в зоне «Альфа-3», теперь это был центр координации сельскохозяйственных исследований, один из входов в Холм и сеть коридоров, которая напоминала зону «Сигма-12».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140