.. И что бы ни говорилось о высокомерии джентльмена, берущего закон в свои не подчиняющиеся закону руки, нельзя отрицать, что в данном случае вмешательство Святого спасло жизнь нашему коронованному гостю; и мало кто станет отрицать, что правосудие свершилось, – хотя, возможно, и несколько излишне романтическое правосудие, которое не может быть признано в качестве прецедента...
И вот таким сенсационным событием, в результате которого имя Святого было на устах у всего цивилизованного мира, завершился определенный этап его жизни.
Сенсация умерла, как умирают самые потрясающие сенсации, за недостатком продолжения. В опубликованном во всех европейских газетах открытом письме наследный принц приносил неизвестному благодарность и обещал, что этот долг не будет забыт, если когда-либо Святому понадобится помощь высших эшелонов власти. Британское правительство вслед за этим предложило отпущение всех прошлых грехов при условии, что Святой предстанет перед общественностью и поклянется впредь направлять свою энергию и изобретательность на более законные цели. Единственным ответом было посланное во все ведущие информационные агентства вежливое письмо с благодарностью и отказом.
К сожалению, – писал Святой, – я, как и мои друзья, убежден; что прекращение нашего дела в тот момент, когда оно начинает оправдывать себя, – это отражается в криминальной лондонской статистике и (что еще более важно) в уменьшении количества мелких проступков против нравственных заповедей, которые даже не учитывает статистика, – было бы с нашей стороны, в первую очередь с моей, актом неоправданной трусости. Обещание нашей безопасности не может заставить предать те убеждения, которые нас объединили. Игра больше игрока... Что касается лично меня, то я нахожу респектабельную жизнь невыносимо скучной. В наши дни нелегко свернуть с проторенной колеи: нужно быть бунтовщиком, и скорее всего мы закончим свой путь на кладбище для бедных, а не в Вестминстерском аббатстве. Но я более чем уверен в правильности выбранного пути. Ценности универсальны и просты. Справедливость – добро, если она осуществляется непреклонно. Борьба – добро, если то, за что вы боретесь, благородно и достойно любви. Опасность – добро, если она пробуждает вас и заставляет жить в десять раз интенсивнее. А открытая схватка может быть лучше всего, если она идет за ваши убеждения, за высшую веру в романтику, над которой смеется цивилизация, называя ее обманом и западней... Поскольку нелепые законы этой страны запрещают мое дело, я отказываюсь им повиноваться и буду сам судить о мере ответственности людей, нанесших обиду...
Но, как ни странно, очень жадная до сенсаций публика ожидала, что Святой немедленно начнет действовать в соответствии со своим потрясающим заявлением. День проходил за днем, а ничего не происходило. Те, кто начал ходить с оглядкой в ожидании кары от всеведущего Неведомого, подняли головы и стали чувствовать себя увереннее, заявляя, что Святой просто струсил.
Прошло две недели, месяц – и Святой быстро превратился в нечто подобное расплывчатой легенде о давно ушедших временах.
А затем в один июньский день на улицах Лондона вопящие мальчишки-газетчики начали продавать специальный выпуск газеты «Ивнинг рекорд», и мужчины и женщины сбились в нетерпеливые группы на мостовой и читали самую потрясающую историю о Святом, когда-либо преподносившуюся прессой.
Теперь история, пересказанная уже сотни раз, пересказывается снова, но под другим, более интимным углом зрения, с некоторыми подробностями, о которых ранее не говорилось.
Это история о том, как Саймон Темплер, многим известный как Святой (возможно, из-за инициалов, но скорее из-за его «безгрешной» манеры совершать отнюдь не святые поступки), случайно обнаружил ниточку, приведшую к самому поразительному приключению в его жизни. Это также история о Нормане Кенте, его друге, и о том, как в некий момент он держал в своих руках судьбу двух наций, а может быть, и всей Европы, как он справился с этим и как в один тихий летний вечер в доме на Темзе, без героики и мелодрамы, сражался и погиб за идею.
Глава 1
Как Саймон Темплер отправился на автомобильную прогулку и увидел странное зрелище
Саймон Темплер редко читал газеты, а когда все-таки читал, то с максимальной быстротой просматривал страницы, мгновенно отбирая нужные ему сведения. Информация, полученная за медяки, в основном не представляла для него интереса. Он нисколько не интересовался политикой; сообщение о том, что жена печатника из Уолтмстоу разродилась четверней, его не трогала; статьи, подобные таким, как «Место мужчины в доме» (написана Анастасией Гаук, блестящим автором «Страсти в Пимлико»), оставляли его совершенно безучастным. Но однажды вечером в газете, которую он купил, чтобы ознакомиться с результатами скачек, его внимание привлекла заметка на четверть колонки с фотографией.
Два совпадения привели его от этой случайной информации к горячему следу, всегда привлекающему внимание Святого.
Первое совпадение произошло на следующий день, когда он, находясь на Ладгейт-Серкус, решил заглянуть в пресс-клуб в надежде повстречать кого-нибудь из знакомых журналистов. Он встретил Барни Мэлоуна из «Клариона» и был немедленно приглашен на ленч, что полностью соответствовало его желаниям. Святой всегда с предубеждением относился к ленчу в одиночестве.
Во время ленча разговор шел обо всем и ни о чем, если не считать маленькой интерлюдии.
– Чего-нибудь новенького о Святом не слышно? – с невинным видом спросил Саймон, и Барни Мэлоун покачал головой:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10