– Лицо Уолдо исказила странная гримаса, словно эмоции, которые он сейчас переживал, причиняли ему едва ли не физическую боль. – Вы потеряете одних друзей и возлюбленных, однако у вас появятся другие. Возможно, вы потеряете здоровье, станете калекой или уродом, но Империя станет сильнее! Война – славная вещь.
Тигхи уловил значение не всех слов, и тем более не все нюансы, однако страсть, звучавшая в голосе командира, говорила сама за себя, заражая юношу. Слезы по-прежнему выписывали зигзаги по лицу Уолдо.
Затем рыкающим, хриплым голосом он начал петь. Тигхи не знал слов песни, однако большинство курсантов платона подхватили ее, сначала неуверенно, а затем все громче и дружнее. К удивлению для самого себя, Тигхи заплакал. В этом он был не одинок. Однако то не были слезы одиночества или отчаяния. На душе у него больше не лежал камень. Тигхи согревало чувство единения с остальными флатарами платона.
Они распевали песни довольно долго, с час или даже больше. Тигхи, несколько обескураженный незнанием слов, пытался принять участие в общем песнопении. Он растягивал губы и мычал в такт мелодиям. Уолдо наполнил свою пластиковую бутылочку напитком из металлической канистры и пустил ее по кругу, чтобы каждому пилоту достался глоток обжигающей горло жидкости. К тому времени, когда эта бутылочка оказалась в руках у Тигхи, края ее горлышка были покрыты обильной слюной, и юноше пришлось перевернуть бутылочку вверх дном, чтобы из нее вытекла пара скудных капель.
Парни и девушки разбились на маленькие группки, по три-четыре человека в каждой, и разбрелись по уступу, смеясь и болтая о предстоящем событии. К ним прибудет сам Папа! Они встретятся с самим Папой! В это трудно было поверить.
Отыскав Ати, Тигхи сел рядом.
– Как здорово! – произнес он. – Просто берет за живое.
– Ты варвар, и у тебя вместо сердца кусок дерьма, – сказал Ати, лукаво улыбнувшись и откинувшись спиной к стене. – Тебя берет за живое все, что угодно, даже пение песен, а меня – нет. Я равнодушен к такому.
– Ты уже бывал на войне, Ати? – спросил Тигхи, широко открыв глаза.
Ати небрежно махнул рукой, как бы давая понять, что повидал на своем веку столько сражений, что всех не упомнить. Однако затем наклонился вперед и сказал:
– Нет, вообще-то мне еще не приходилось воевать. Но я слышал много рассказов о войне. На войне много огня, огня и пламени. – Он округлил глаза, намекая на ужасы, о которых мог бы рассказать.
– Ати, – проговорил Тигхи, и на глаза его снова навернулись слезы. – Я очень рад тому, что я в армии. Меня переполняет счастливый. Счастье, – поправился он. – А вот Отре, они – страх.
– Ты хочешь сказать, они страшные?
Тигхи кивнул:
– Они пугают меня. Они сильные, ты сам говорил.
– Не такие уж они сильные, – произнес Ати. – Отре – маленькая страна, несколько уступов и лишь один выступ. Они работают с плазаром.
– Что это такое?
– Сетчатый Лес – это лес, но лес не из деревьев, а из платана. Он как дерево, только меньше и мягче. Растет как сорняк и заполняет все собой. Это и есть Сетчатый Лес. Отре работают с платаном, делают из него разные вещи и торгуют ими. Отре – слабый народ, и мы его уничтожим.
– Отре живут в лесу?
Ати презрительно фыркнул:
– Ты вообще ничего не знаешь, варвар. В Сетчатом Лесу не живет никто!
– Но почему?
Ати замахал руками:
– В лесу обитают ужасы! Животные, которые питаются человеческой плотью, которые поедают людей. Пауки с острыми когтями! Страшные создания! Земляные омары, змеи и урукхаи – страшные создания.
Тигхи поежился. Ему не нравилось слушать эти леденящие душу подробности о Сетчатом Лесе.
– Мы пойдем через Сетчатый Лес, – сказал он. – Сетчатый Лес находится между нами и Отре, – добавил Ати с мрачной улыбкой. – Армия пройдет через него.
Внезапно у Тигхи опять закапали слезы. Но плакал он не от страха перед ужасами Сетчатого Леса. Если бы юношу спросили, почему он плачет, он и сам затруднился бы с ответом. Причины были довольно туманными и скрывались в излишне эмоциональной натуре. В сознании Тигхи произошел резкий поворот от безграничной любви к своим товарищам по платону к острой ненависти. Тигхи ненавидел их за то, что они – никто из них – не оказывали ему того уважения, которое Тигхи заслуживал, будучи принцем. Все они, за исключением Ати, третировали его и насмехались над ним. А побои Уолдо, разве это не достаточная причина для ненависти? Тигхи ненавидел Уолдо еще и за его уродливость и высокомерие. Он ненавидел их всех за то, что его сталкивали с края мира и Тигхи должен был кувыркаться в небе, пристегнутый ремнями к змею. Ненавидел за то, что теперь у него не было иной перспективы, кроме войны, насилия и, возможно, смерти. И все же, и это самое странное, в то же самое время сердце Тигхи переполняла радость, которая оттуда разливалась по всему телу, согревая его подобно солнечному свету. Несмотря на все страхи, чувство одиночества и отчаяние, Тигхи знал, что любит платон, любит Уолдо, любит Империю. Перед ним сидел Ати, ухмыляясь во весь рот, и Тигхи знал, что любит и его тоже.
Он протянул вперед руку и дотронулся до лица Ати. Тот раздраженно отвел руку Тигхи в сторону, с тревогой посмотрев в сторону Уолдо. Однако когда Ати снова повернул голову и их взгляды встретились, Тигхи увидел в его темных глазах ответный блеск.

Глава 10

На следующее утро Уолдо объявил подъем раньше обычного. Было хорошо слышно, как за закрытой дверью буйствует рассветный шторм. Командиру пришлось повысить голос, чтобы перекричать его шум.
– Всем умываться! Сегодня умывается каждый, лицо и руки. После того как все умоются, я произведу личный осмотр.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176