Эта мысль тревожила его все время, когда он размышлял над общими принципами строительства «чудо-зданий». Он не раз пытался обсудить свои опасения относительно Решетки с Рэем Ричардсоном, но тот был глух к его доводам.
– Что ж, здание и впрямь весьма непростое, Митч, – обычно отвечал тот, – в чем и состоит главная идея, черт возьми, разве не так?
– Я не об этом. Просто хочу сказать – чем сложнее система, тем больше шансов совершить ошибку и тем ощутимей последствия этой ошибки.
– О чем ты говоришь, Митч? Тебя что, не устраивает высокий технологический уровень проекта? Проснись, старик, и выпей крепкого кофе, тогда и мозги придут в порядок. Это всего лишь здание представительства фирмы, а не пентагоновская система раннего оповещения о ракетной опасности. Внимательнее ознакомься с проектом.
На этом обычно их беседы и заканчивались. И когда под вечер ему позвонил Эйд Кенни и попросил подняться на четвертый этаж, Митч вряд ли ожидал, что вскоре получит реальное подтверждение своим опасениям.
Компьютерный зал, или Центр информации, расположенный на четвертом этаже, не был похож ни на один из компьютерных офисов, которые Митчу доводилось видеть до сих пор. Попадали в него через залитый светом, изящно изогнутый мостик из зеленоватого стекла, словно перекинутый через какой-нибудь ручей, а не через тщательно замаскированные пучки электрических кабелей и проводов. Двойной высоты дверь была изготовлена из тяжелого и абсолютно прозрачного чешского стекла, на котором имелась аккуратная надпись, оповещающая, что зал оборудован системой пожаротушения «Халон-1301».
За дверью располагалась просторная, но без окон комната, застеленная специальным антистатическим покрытием, с напольными светильниками по всему контуру наподобие подсветки трала пассажирского самолета. Над залом господствовали установленные по кругу пять полированных алюминиевых монолитов, напоминавшие Митчу знаменитый Стоунхендж, – именно они и составляли блоки сверхкомпьютера «Ю-5». Каждый из этих серебристо-белых ящиков, размером пять на восемь футов, фактически осуществлял работу нескольких сотен компьютеров, завязанных в единую параллельно-процессорную систему (ЕППС). В отличие от большинства обычных компьютеров, осуществляющих все вычисления в определенной последовательности на базе одного процессора, преимущество ЕППС состояло в возможности разбивки всего набора таких последовательных операций на составляющие и одновременного их выполнения, причем намного быстрее, чем в случае одного, пусть даже достаточно производительного, процессора.
Однако системы управления всеми коммуникациями Решетки, несмотря на всю их сложность, составляли только малую часть огромных возможностей компьютера. Гораздо больший потенциал был задействован для обеспечения работы информационно-технического отдела корпорации "Ю", и прежде всего в области разработки универсального компьютерного языка. Такой язык позволял распознавать любые индивидуальные компьютерные языки и вести на них диалог, и в то же время сохранялась высокая эффективность математических операций и обработки деловой информации. Этим проектом наряду с некоторыми другими еще более секретными разработками – а Эйдан Кенни подозревал, что в корпорации "Ю" занимались, помимо прочего, даже работами в области «управления» персоналом, эксплуатирующим ЭВМ, – и было вызвано непрерывное присутствие в компьютерном зале двух сотрудников корпорации. Они были приставлены негласно присматривать за Кенни, пока тот монтировал системы автоматизированного управления зданием.
Внутри большого круга из пяти блоков ЭВМ был устроен круг меньшего размера, где размещались рабочие места для пяти операторов со встроенными в крышки рабочих столов 28-дюймовыми экранами мониторов. За тремя из этих дисплеев сейчас сидели Боб Бич, Хидеки Йохо и Эйдан Кенни, а рядом с ними устроился какой-то мальчишка, вероятно сын Эйдана, с головой погруженный в увлекательную компьютерную игру, яркие картинки из которой отражались в толстых линзах его очков.
– Митч, как поживаешь? – улыбнулся Бич. – Где ты прятался?
– Слушай, почему так получается, – спросил Митч, – когда ни зайдешь к программистам, всегда такое ощущение, что у них чаепитие в самом разгаре?
– А что тут странного? – заметил Йохо. – Представь себе, старина, что наша работа сродни американскому футболу, где большую часть времени все игроки на первый взгляд бессмысленно толкаются и напряженно ищут путь к воротам.
– Я просто польщен, что ты удостоил меня дискуссии на тему, как лучше достичь зачетного поля, уважаемый тренер.
Бич довольно хохотнул:
– Ты еще не знаешь, о чем мы у тебя хотим спросить.
Митч рассеянно улыбнулся:
– Подозреваю, у вас возникла какая-то проблема.
– Ага, ты угадал, – сказал Бич. – И, может быть, сумеешь помочь. Нам просто нужно согласовать кое-какие технические вопросы.
– Это моя обязанность.
– Но вначале мы хотели бы услышать твое мнение вот по какому вопросу. Как быть с этим Авраамом?
– Ну да, Авраамом, – откликнулся Йохо. – Чья это была дурацкая идея так обозвать автомат?
Чич и Чонг – так Бича и Йохо окрестили в честь двух героев-наркоманов популярного фильма семидесятых годов – производили довольно забавное впечатление своими огромными и густыми, как у Вайата Орпа, усищами и одинаково нездоровым блеском темных глаз. Что до Эйдана Кенни, то он лично объяснял их странный внешний вид не пристрастием к наркотикам, а всего лишь длительным сидением за столом и непрерывным наблюдением за экраном.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145