Элен взбежала по ступенькам и открыла парадную дверь, впустив прежде всего поток дождевой воды, а затем уже доктора.
Это был молодой человек плотного сложения, с резкими, но приятными чертами лица. Элен радостно приветствовала его, и он, в свою очередь, посмотрел на нее с явным одобрением.
– Сегодня что, гала-представление? – спросил он и, нахмурившись, добавил: – Странно, что вы такая худенькая. Ведь вы так много работаете по дому!
– В последнее время мне почти не приходится ничего делать, – объяснила Элен.
– Понятно, – пробормотал доктор Перри, раздумывая над тем, почему его совершенно не волнует добровольное голодание пациентки, сбрасывающей лишний вес, хотя результат бывает тот же.
– Вы любите молоко? Конечно, не любите!
– Ну да! Я бы ничего не оставила для продажи, если бы работала в молочной лавке!
– Вам надо пить много молока. Я поговорю с миссис Оутс.
Доктор сорвал с себя кожаную куртку и бросил ее на стул.
– Скверная погода, – заметил он. – Из-за нее я опоздал. Как сегодня леди Варрен?
– Как всегда. Она хочет, чтобы я спала в ее комнате.
– Ну, если я хорошо понял ваш характер, вам это доставит удовольствие, – улыбнулся доктор.
– Но я боюсь, – захныкала Элен. – Я надеюсь только на вас. Скажите им, что я не… неопытная.
– И на вас влияет этот дом? Вам кажется, что он слишком далеко от других?
– Нет, нет, это не просто нервы. У меня есть причина бояться.
Несмотря на свои прежние неудачные попытки убедить собеседников, Элен рассказала доктору о револьвере. Он выслушал ее очень внимательно.
– Странная история. Но я могу поверить во что угодно, если здесь замешана эта милая старушка. Прямо рождественский сюрприз. Я постараюсь узнать, где она его прячет.
– И вы скажете, что мне не стоит спать в ее комнате? – настаивала Элен.
Доктор Перри задумчиво потер подбородок, как бы выражая свое сомнение.
– Ничего не могу обещать. Сначала я должен поговорить с сиделкой. Может быть, ей действительно надо хорошенько выспаться, если она прямо с дежурства… Лучше мне подняться к ней.
Доктор распахнул дверь. Когда они проходили через холл, он тихо сказал:
– Встряхнитесь, старушка! Вряд ли этот револьвер заряжен. Во всяком случае, сомневаюсь, что в таком возрасте она сможет как следует прицелиться.
– Но она бросила тарелку с овсянкой прямо в голову прежней сиделке! – напомнила Элен.
– Чистая случайность. Не забывайте – она очень старая. Не трудитесь подниматься.
– Нет, я лучше представлю вас сиделке как полагается, – настаивала Элен, старавшаяся не нарушать профессиональной этики.
Но злобный блеск в глазах сестры Баркер, открывшей дверь на ее стук, показал, что она допустила еще один промах.
– Я привела доктора Перри, – сказала Элен. Сестра Баркер величественно склонила голову.
– Как давно вы здесь, доктор? – спросила она.
– О, только пять минут или около того, – ответил доктор.
– В дальнейшем, доктор, будьте любезны проходить прямо к больной. Леди. Варрен беспокоилась из-за вашего опоздания.
– Да, конечно, сестра, если она беспокоилась… – пробормотал доктор Перри.
Элен повернулась и вышла, потеряв последнюю надежду.
В холле мимо нее промчалась Симона во всем блеске своего экстравагантного костюма. В глазах стояли слезы, губы дрожали, руки были нервно стиснуты. В ней бушевало неудовлетворенное желание. Она ненавидела Ньютона, потому что он был вечным препятствием, ненавидела Стефана за то, что он оставался безучастным к ее чарам, и ненавидела себя, потому что выпустила его из рук.
И вся ненависть обратилась на ту, которую она считала виновной. Она была одержима мыслью, что Стефан отверг ее из-за официантки с соломенными волосами.
Помощница была для нее словно невидимка, и она прошла мимо, не замечая ее.
Когда Элен принта на кухню, миссис Оутс встретила ее с необычайной мрачностью.
– Наверное, надо подавать на стол, – сказала Элен, надеясь расшевелить миссис Оутс. – Доктор скоро уйдет.
– Дело не в этом, – мрачно ответила миссис Оутс.
– А в чем?
– Оутс.
– А что он сделал?
– Ничего. Но он всегда на глазах, днем и ночью, так что нельзя остаться одной. Никогда не выходите замуж, мисс!
– Да, как говорится при заключении брачной церемонии, «на горе и на радость», – тактично заметила Элен. – И я могу понять, почему мистер Оутс так держится за вас. Он понимает, что вы ему «на радость». Но я не могу представить себе мужчину, который мог бы жениться на сестре Баркер… Она, наверное, пьет.
– А? – рассеянно отозвалась миссис Оутс. Она морщила лоб, словно занималась сложными вычислениями. Наконец, миссис Оутс покончила с ними и весело засмеялась.
– Ну ладно, не очень-то часто я бываю не в духе, верно? А если говорить о мужьях, то и самый лучший из них – дрянь, и у меня как раз такой… А сейчас, моя дорогая, проследите-ка за доктором. Как только он уйдет, я хочу отнести немного пудинга сиделке.
Элен восприняла знак внимания к сиделке как измену со стороны миссис Оутс.
– Возьмите и кекс, чтобы ей было чем закусить, – ревниво посоветовала она и, услышав голос доктора Перри, бросилась в холл. По покрасневшему лицу и нахмуренным бровям доктора было видно, что он с трудом сдерживается.
– Мисс Кейпел, – обратился он к Элен официальным тоном. – Если зайдет речь о том, что вам следует провести эту ночь в комнате Варрен, имейте в виду, я не рекомендую.
Элен поняла, что сестра Баркер перестаралась, применяя свой авторитетный метод.
– Конечно, доктор, – сказала она с преувеличенной покорностью. – Но если сестра Баркер пойдет к мисс Варрен, то будет так, как скажет она.
– А я пойду к профессору.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41