Тщательно изучив поверхность камня, Конан так и не нашел никакого скрытого механизма. Хорошенько разбежавшись, он попробовал высадить дверь плечом…
…Однако с таким же успехом можно было пытаться перевернуть стигийскую пирамиду.
– Бэл разорви этих умельцев! – проворчал киммериец, ощупывая каждый дюйм плиты.
– Мы можем попробовать вместе, – предложила Шейра.
Конан кивнул.
– Давай, на счет три.
Закончив считать, Конан налетел на дверь с чудовищной яростью. Вены вздулись на его висках, а лицо раскраснелось от чрезмерного усердия. Шейра атаковала вместе с ним, закрыв глаза перед самым столкновением.
– В какой из девяти преисподен… – Он неожиданно замолк, глаза округлились от удивления. Поверхность двери задрожала и, как во сне, поглотила девушку. Конан не мог поверить до тех пор, пока не услышал громкий шлепок: Шейра растянулась на каменном полу.
– Конан, где ты? – тут же закричала она.
– Снаружи, у двери, Кром бы ее побрал! Как эта чертова… – Он внезапно остановился и хлопнул себя кулаком по лбу. Теперь было понятно, почему дверь так хорошо перенесла и ветер, и непогоду, и годы безжалостного вандализма… Она была иллюзорной и существовала лишь для того, кто на нее смотрел! Конан закрыл глаза и попытался очистить свой мозг от навязчивого изображения. Он снова навалился плечом, не потому, что надеялся открыть ее сам, а лишь для собственного успокоения.
Плечо не коснулось ничего, кроме воздуха. Смешно перекувыркнувшись, Конан растянулся на полу. Он приземлился рядом с Шейрой и тут же оглянулся назад.
С этой стороны башни дверь оказалась невидимой. Через сводчатое окно они смотрели на руины. Эффект напомнил киммерийцу зеркала, которые он видел однажды в шадизарской таверне – развратном местечке, где любые удовольствия тела были доступны за соответствующую плату. Хозяин, старый богохульник, снабдил свои комнаты специальными зеркалами, прозрачными с одной стороны, сдирая с клиентов баснословную плату за одну лишь привилегию наблюдать за занятием постояльцев, оставаясь при этом абсолютно невидимыми изнутри. Разумеется, рахамские мастера зашли на шаг дальше. Наверняка многие, если не все, цилиндры, что окружали башню, имели подобные входы. Теперь было понятно, почему первые попытки проникнуть в них не принесли пользы.
– Смотри! – Шейра указала вниз.
Конан немедленно узнал фонтан богов, хотя и видел его лишь из глубины подземелья. Они стояли в просторном коридоре с высоким потолком и любовались на хрустальную ванну. Бесчисленные грани отражали солнечный свет, залипая стены и пол башни радужными лучами: ярко-зелеными, золотисто-желтыми, огненно-красными и задумчиво-голубыми. Никогда еще Конан не видел подобного чуда, даже самые роскошные офирские дворцы не имели такого фонтана.
Однако дивный вид теперь омрачала зеленая лужа, растекшаяся у самого его основания. Камера внизу была, очевидно, доверху наполнена водой.
Искусно сработанный каменный серпантин винтом поднимался вдоль стен и доходил до самого шпиля. Конан осторожно двинулся по ступенькам, оглядываясь по сторонам и предупреждая появление малейшей опасности. Шейра постоянно находилась за его спиной, в одной руке сжимая ракушечный нож, а другой держась за руку варвара. Наверху лестница сузилась, заставляя их прижиматься к стене. Ее хаотично обломанные ступени говорили о том, что когда-то она была намного шире.
Вскоре они забрались так высоко, что фонтан внизу казался не больше хрустального бокала. Конан, привыкший к горам и скалам, чувствовал себя как дома, чего нельзя было сказать о Шейре. С каждым неуверенным шагом она все крепче сжимала его руку и старалась смотреть куда угодно, только не вниз.
Каменная тропа закончилась под сводом у входа в небольшую каморку. Теперь Конан увидел, что состояние шпиля было куда хуже, чем казалось раньше. Остатки изрезанного трещинами купола готовы были обрушиться в любую минуту. Комната под сводом была до аскетизма бедна, особенно в сравнении с пышной прихожей.
Однако содержимое ее казалось не менее чарующим.
Булыжники устилали пол, частично скрывая три громоздких сундука, стоявших у круглой стены вплотную друг к другу. Напротив них выглядывал четвертый, точно такой же конструкции, однако гораздо меньшего размера. Все имели металлические углы и скобы, в то время как сами деревянные планки были тщательно просмолены. У противоположной стены красовалось затейливое кресло. Изготовленное из материала, сильно напоминавшего опал, оно, казалось, абсолютно не вписывалось в обстановку. У Конана создалось впечатление, что оно было искусно вырезано из одного ослепительно белого камня. Если это действительно был опал, то варвар вряд ли смог бы назвать ему цену. Вещица была под стать тем немногим тронам, что встречались в Хоршемише, Бельверусе, Луксуре да, пожалуй, в Тарантии с Аграпуром.
В кресле восседал скелет.
Череп отвалился от костлявой шеи и по зловещей иронии судьбы покоился теперь на коленях. Кресло было, очевидно, построено для человека меньшего, чем его нынешний владелец. Таз скелета с трудом помещался между узорными ручками трона, а длинные бедренные кости выступали далеко за его пределы.
Кроме черепа, на белых, словно слоновая кость, коленях лежал довольно необычный ятаган. По форме он отдаленно напоминал змеиный клык, но во всех остальных отношениях выглядел так, как если бы кузнец, нет, каменный мастер выковал его из куска базальта. Озадаченный, Конан подавил в себе желание ухватиться за блестящую черную рукоятку. Базальтовое лезвие было бы весьма бесполезным даже против бронзового оружия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75