Странная это история, и если бы не Конан… И один Митра знает, чем еще она кончится… Завтра мы уезжаем на юг, и хорошо бы ты мне рассказал, что нас там ждет!
– Конечно, конечно! Все расскажу, что только может тебе пригодиться. Но как же все-таки вышло, что Вальтреско…
– Довольно, Гор! Больше никаких вопросов, пока я не ублажу свое нутро хоть несколькими глотками твоего славного пива! Никак ты забыл, что мы с Конаном помираем от жажды? У тебя, верно, башка размягчилась, как и пузо?..
Мальгореш хохотнул и хлопнул себя ладонью по залысине. Подобрав опрокинувшиеся кружки, он наскоро обтер их своим передником. Зачерпнул из бочонка – и поставил перед воителями.
Мадезус стоял снаружи и с сомнением поглядывал на парусиновую занавеску. Ему очень не хотелось идти за Конаном и Кейлашем в сомнительное заведение. Однако за такими жизнелюбами, как эти двое, определенно требовался присмотр. В конце концов мигрант подавил свои сомнения и шагнул внутрь, как раз когда его спутники только присосались к своим кружкам.
Внутри таверна оказалась куда просторнее, чем предполагал жрец. Но во всех остальных отношениях она была как раз такова, как он и предвидел. Резкая вонь давно не мытых тел и прокисшего пива мешалась еще с иными, не столь понятными запахами. Похоже было, что деревня набилась в заведение в полном составе. Мужчины всех возрастов и самого разного происхождения плотно обсели не менее чем дюжину грубо сколоченных столов. Мадезус насчитал шестерых официанток и чуть не восемьдесят посетителей. Многие хохотали, то и дело принимались фальшиво петь, другие тянулись друг к другу через столы, пытаясь о чем-то разговаривать, несмотря на всеобщий гам.
Мадезус возблагодарил судьбу за просторный дорожный плащ, скрывавший его жреческое облачение. Не будь плаща, он мигом приковал бы к себе все взгляды: священник в пивнушке!.. Он нисколько не удивился, заметив, что Конан и Кейлаш уже уткнулись в кружки, точно кони в поилку. При его приближении они сдвинули их, произнося тост, и вновь принялись лить в себя густой темный эль.
Вот к двоим мужчинам у стойки развязной походкой приблизилась пышнотелая светловолосая девица. Ее обширные прелести зазывно колыхались под мало что скрывавшими клочками ярко-красной хлопчатой ткани. Кто-то из местных опустил руку на ее крепкий кругленький зад; она со смехом оттолкнула руку мужчины. Ее интересовали лишь двое приезжих.
Мадезус, возмущенный безобразием, поспешил к своим спутникам, желая пресечь их вполне возможные развратные поползновения в отношении блудницы. При этом он совсем не смотрел по сторонам и в результате налетел прямо на какого-то плотного коротышку.
Смрадное дыхание этого типа заставило Мадезуса поперхнуться. Оно, пожалуй, остановило бы и разогнавшегося быка. Жрец слегка отвернулся, тщетно пытаясь избежать зловония, которое, точно липкая туча, окружало рябую небритую рожу и сальные спутанные волосы паскудника.
– Извини, пожалуйста, – вежливо сказал он пузатому вонючке.
– Ха!.. Пд нги смтрть нада!.. Тррпишься, смтрю!.. Невнятная речь пьяного идиота была такова, что жрец с трудом ее разбирал. Завершилась же она гулкой отрыжкой и новым залпом зловония, выдохнутого митраиту в лицо. Легче было понять, что именно этот малый сегодня ел и пил, а не что он пытался произнести. Решив не вызывать упившееся ничтожество на дальнейшую ссору, Мадезус чуть отступил назад и слегка поклонился. Неряха шагнул мимо, копаясь в ухе грязным пальцем и беспрерывно рыгая.
К тому времени Конан и Кейлаш уже присмотрели себе каждый по соблазнительной девке. Киммериец могучей рукой обнимал изящную талию бледнокожей красотки, а та пальцами с длинными накрашенными ногтями расчесывала его спутанную вороную гриву. Кейлаш обменивался игривыми шуточками с темноглазой прелестницей, облаченной в какие-то узенькие полоски, едва прикрывавшие некоторые участки ее тела.
Заметив Мадезуса, воители замахали ему руками, приглашая присоединиться, и окликнули его, но всеобщий гомон заглушил их голоса.
Мадезус запустил руку в кошель и вытащил две увесистые монеты – два золотых немедийских дракона. Каждая стоила пять золотых аквилонских ноблей. Он сжал монеты в ладони и подошел, моля Митру, чтобы задуманное осуществилось.
– Государыни мои… – обратился он к девушкам и даже вымучил улыбку, ибо к ним весьма мало подходило подобное обращение. – Я попросил бы вас обеих ненадолго подойти ко мне сюда.
Девицы озадаченно оглянулись на своих кавалеров. Конан и Кейлаш пожали плечами и кивнули, отпуская подружек. Мадезус повернул руки так, чтобы его спутники не могли их видеть, и зашептал:
– Хочу вас предупредить: мои друзья нынче на мели. Они проиграли все свои деньги в кости, пока мы добирались сюда. Ну а мне кажется несправедливым, чтобы такие красавицы, как вы, тратили целый вечер ради нескольких мелких серебряных монет. К тому же эти двое достойнейших молодых людей скоро так напьются, что им станет не до ваших чар… Мне последнее время везло несколько больше, чем им, и я попросил бы вас разделить мою удачу со мной… – И он вложил каждой в руку по золотому дракону. – Пожалуйста, возьмите это, разделите с остальными девушками – и уходите отсюда. Вам и вашим подругам незачем проводить нынешний вечер со здешними негодяями. Ну что, договорились?
Сперва они онемело таращились на богатство, которое при иных обстоятельствах им удалось бы заработать, может, за месяц ежевечерних трудов. Потом две прелестные головки согласно кивнули, хотя видно было, что девушки по-прежнему ничего не понимали. Одна из них откинула волосы и прижалась к Мадезусу, заигрывая:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90